"Джулия Куинн. Лондонские тайны ("Бевельсток" #2)" - читать интересную книгу автора

почти целую неделю. Сперва Гарри об этом не задумывался. Господи, да она
была дочерью самого графа Ридланда, а если не дочерью, так родственницей.
Любую служанку давно бы уволили, если бы она столько торчала у окна.
И она явно не гувернантка. У графа Ридланда была жена, так, во всяком
случае, ему говорили. Ни одна жена не позволила бы принять на работу
гувернантку с такой внешностью.
Итак, почти наверняка, это дочка графа. А значит нет никаких причин
предполагать, что она чем-то отличается от остальных болтливых девушек из
общества, из тех, что не находят в подглядывании из окна за новым соседом
ничего дурного. Вот только она наблюдает за ним уже пять дней. Без сомнения,
если бы ей просто было любопытно, каков покрой его костюма, или цвет волос,
она бы давно удовлетворилась.
Его подмывало помахать ей рукой. Расплыться в широченной сияющей улыбке
и помахать. Это живо положило бы конец ее подглядыванию. Вот только тогда он
никогда не узнает, почему так заинтересовал ее.
А это было недопустимо. Гарри не выносил "почему", без ответов.
Не говоря уж о том, что он находился недостаточно близко к окну, чтобы
разглядеть выражение ее лица. А это делало махание рукой бессмысленным. Он
должен видеть ее смущение. Иначе, в чем прелесть?
Гарри снова сел за стол, делая вид, будто и понятия не имеет, что она
наблюдает за ним из-за занавесок. У него полно работы, пора уже прекратить
размышлять о блондинке за окном. Сегодня утром посыльный из военного
министерства доставил довольно объемный документ, и его требовалось
немедленно перевести с русского на английский. Гарри всегда работал
одинаково. Сперва быстро проглядывал документ, чтобы понять основной смысл,
потом читал внимательнее, изучая его дословно. И только потом брал ручку и
чернила и принимался за перевод.
Это была нудная работа. Ему она нравилась, но он всегда любил
головоломки. Он мог сидеть над документом часами и только на закате
обнаружить, что весь день ничего не ел. Но даже он, влюбленный в свою
работу, не мог себе представить, как можно часами сидеть и наблюдать, как
кто-то переводит документы.
И все же она снова там, у окна. И, похоже, считает себя мастером
маскировки, а его - абсолютным болваном.
Он хмыкнул. Она даже не подозревает. Гарри хоть и работал на скучное
отделение военного министерства, где имели дело со словами на бумаге, а не с
пистолетами, кинжалами и секретными заданиями, все же прошел хорошую
подготовку. Десять лет в армии, большей частью на континенте, где
внимательный глаз и способность улавливать движение часто означали разницу
между жизнью и смертью.
Он, например, заметил, у нее привычку машинально заправлять за уши
выбившиеся из прически пряди. И еще, поскольку иногда она следила за ним по
ночам, Гарри знал, что когда она распускает волосы - всю невообразимо
сияющую массу - концы их струятся до середины спины.
Он знал, что ночная рубашка у нее голубая. И, к сожалению, совершенно
бесформенная.
К тому же, она совершенно не умеет стоять неподвижно. Хотя ей,
возможно, кажется, что она не двигается. Она не суетлива, осанка у нее
прямая и уверенная. Но ее постоянно что-то выдает. Легкая дрожь пальцев или
слабое движение плеч при дыхании.