"Анна Рэдклиф. Тайны Удольфского замка, Том 1 (готический роман) " - читать интересную книгу автора

к исторической точности; но вот после отъезда Кенелей описывается, с каким
наслаждением Сент Обер вернулся к своим книгам и изящным занятиям; автор
окружает свою героиню живописной обстановкой. После того как смерть вносит
расстройство в мирную жизнь семьи Сент Обера, повествуется о путешествии в
Пиренеях; это доставляет автору случай щегольнуть своим блестящим
описательским дарованием. Картины ее напоминают живопись Сальватора Розы -
"дикие скалы, местами обожженные молнией, местами поросшие зеленью плюща,
громоздятся над живописными долинами и чудными уголками, вид которых
смягчает душу, как звуки тихой музыки". Вслед затем в описании крестьянской
пляски по случаю сбора винограда опять сквозит склонность писательницы к
сверхъестественному. В то время как в лесу раздаются веселые крики поселян,
внезапно сердца их поражены ужасом: раздаются звуки таинственной музыки,
сопровождающей голос столь чарующий и нежный, что он представляется им
неземным. Звуки, то усиливаясь, то слабея, доносятся бризом по озаренному
луной лесу к хижине, где лежит умирающий Сент Обер: он прислушивается и с
пророческой прозорливостью решает, что в этих звуках нет ничего
сверхъестественного. Но крестьяне, менее привычные к музыке Италии, поражены
суеверным страхом. По их мнению, эта мелодия предвещает беду, и в данном
случае предчувствия их оправдываются кончиной Сент Обера.
От трогательных сцен г-жа Рэдклиф переходит к описанию соблазнительных
картин Венеции, города островов, дворцов и башен. Она рисует пышное,
сластолюбивое общество, искусной рукой изображает все моменты венецианской
жизни - и "карнавал", и ночные пиры при лунном свете, и тихие сумерки и
другие сцены под небесами жаркого юга. Но как ни хороши некоторые из этих
описаний, они все-таки значительно уступают дивной картине, рисующей замок
Удольфо при первом взгляде на него Эмилии: эти страницы восхищали Вальтера
Скотта и многих других. Приводим здесь это место как образчик стиля г-жи
Рэдклиф; подобно всем другим ее описаниям фантастических сцен, оно
отличается какой-то мистической таинственностью и оставляет в читателе
впечатление о замке, как о каменной громаде гигантских размеров.
"К вечеру дорога стала спускаться в глубокую лощину. Ее обступали горы,
щетинистые кручи которых казались почти недоступными. На востоке открывалась
расщелина, и оттуда виднелись Апеннины во всей их суровой неприступности:
длинная перспектива вершин, громоздящихся одна над другою и одетых по бокам
соснами, представляла величественную картину, какой Эмилия еще никогда не
видывала в жизни. Солнце как раз садилось за вершины гор, по которым
спускались путники и которые бросали длинные тени в долину; косые лучи
солнца, прорываясь сквозь щель в скалах, озаряли желтым сиянием макушки
лесов на противоположных крутизнах и со всей силой ударяли в башни и зубцы
замка, простиравшего свои пены по самому краю утеса. Величавость этих ярко
освещенных зданий еще усиливалась резкой тенью, сгустившейся внизу долины.
Эмилия с грустью и страхом глядела на замок, поняв из слов Монтони, что это
и есть цель их путешествия; хотя он в эту минуту освещался заходящим
солнцем, но готический стиль его сооружения и серые стены, покрытые
плесенью, придавали ему мрачный, угрюмый вид. Пока она рассматривала замок,
свет погас на его стенах, оставляя за собой холодный фиолетовый оттенок,
который все сгущался, по мере того как испарения ползли вверх по горе, тогда
как наверху зубцы все еще были залиты ярким сиянием. Но вот и там лучи скоро
погасли, все здание погрузилось в торжественную вечернюю тьму. Безмолвное,
одинокое, величавое, оно как бы царило над всем окружающим и сердито