"Ирина Радунская. Джунгли (Повесть) " - читать интересную книгу автора

действием очередного препарата меняется поведение животного, изучали
корреляцию между структурой препарата и характером его воздействия.
- Здесь, - сказал отец, - наш полигон. Поле боя дальше.
Проделав еще раз манипуляции с жетонами и сменив белые институтские
одежды на обычное платье, мы вышли из здания и сели в машину. Через
четверть часа езды по сумрачному тропическому лесу показались ворота в
сплошной стене высотою более чем в три человеческих роста.
При приближении машины ворота беззвучно отворились, и перед нами
открылась квадратная площадка, со всех сторон обнесенная такой же стеной.
Дорога уходила сквозь следующие ворота, но они остались закрытыми. Мы
вышли из машины и подошли к узкой двери рядом с ними. Эта дверь пропустила
нас в небольшой вестибюль, освещенный люминесцентными лампами. Широкая
лестница поднималась на второй этаж. Она привела в холл, посреди которого
помещался большой пульт, покрытый шкалами приборов, разноцветными
лампочками и экранами телевизоров. У пульта, обхватив голову руками, сидел
человек. При нашем появлении глаза его испуганно округлились, и он,
вскочив и вытянувшись по-военному, отрапортовал:
- Никаких происшествий, шеф, все нормально, дежурный врач Менде.
Это был кругленький, лысый, пожилой человек со стертым,
маловыразительным лицом. Он хотел добавить еще что-то, но в эту минуту на
стенде загорелась красная лампочка. Менде повернул какую-то ручку,
засветился большой экран. На нем появилось искаженное болью человеческое
лицо с расширенными от ужаса глазами. В комнате раздался страшный,
душераздирающий крик. Менде поспешно нажал кнопку, все умолкло. Дрожащими
руками он схватил микрофон и закричал:
- Санитары, в номер тридцать семь!
В это время лицо на экране уменьшилось, стала видна комната с
кроватью, из-под которой выглядывал больной. В комнату уже входили
санитары.
Я невольно попятилась к двери, отец презрительно посмотрел на меня,
поморщился и произнес недовольно:
- Выключите.
Менде повернул ручку телевизора, и экран погас.
- Доктор Кранц уже идет, - тихо сказал Менде. - Присядьте.
Он все еще имел вид в чем-то провинившегося человека.
Мы сели. Воцарилось напряженное молчание. Менде курил и изредка
выжидательно взглядывал на отца. Отец, казалось, отсутствовал. Красная
лампа продолжала гореть, но через несколько минут погасла и она.
Отец вдруг раздраженно бросил:
- Ну, что там?
Менде нажал кнопку. На экране возникла комната и человек, мирно
спящий на постели.
- Тэтатропин, - сказал Менде и выключил экран.
Вскоре появился Кранц - высокий, аскетического вида старик с
бесцветными холодными глазами. После обычной процедуры знакомства он
пригласил нас в свой кабинет.
Но у дверей Кранц вдруг остановился, попросил нас подождать и,
вернувшись к Менде, шепотом задал ему короткий вопрос. Менде что-то
сбивчиво и многословно отвечал.
Я не пыталась вникнуть в их разговор. Пока они спорили, а отец листал