"Ал Райвизхем. Шерлок Холмс и Доктор Ватсон" - читать интересную книгу автора

Скотланд-Ярда, - судья Фулки понимающе кивнул. - Второй, - продолжил
Холмс, - касается амнистии по делу трехлетней давности об украденной ручке с
золотым пером, пропавшей из сумочки королевы на балу в Букингемском дворце,
куда, кстати, имели доступ только члены палаты лордов. Благодаря ошибке
печатников, часть второго указа попала в первый. В результате, к окончанию
первого указа, фразы "оказывать всемернейшее содействие поступающих в
полицейскую академию" добавилась последняя строчка седьмого абзаца второго
указа "вплоть до амнистии совершивших это ужасное преступление". В
соответствии с прецедентом от 1843 года, все, напечатанное в официальном
печатном органе семейства Виндзоров, считается вступившим в силу и действует
до тех пор, пока не поступит официальное опровержение. В соответствии с
прецедентом от..., - Холмс стал листать учебник для начинающих юристов, - от
1630 года, при необходимости трактовки словосочетания, применяется
действующий последний толковый словарь английского языка, то есть тот
последний, который составил спившийся профессор Шмутцер фон Лекен. В связи с
проблемами поставки гамбургского пива в Лондон, профессор со злости прописал
черт знает что в словарь. Слово "это" трактуется у него как:
1. "любой"
2. "другой"
3. "ковбой"
4. "голубой"
5. "Пошли вы все, гребаные читатели"
- В связи с этим, защита трактует словосочетание "это ужасное
преступление" как "любое ужасное преступление". Поэтому, любой, кто подает
заявление в полицейскую академию, амнистируется по всем статьям. Да, кстати,
я рассказывал вам, что мы с Ватсоном подали заявления в полицейскую
академию? У защиты все. Давайте, вашу мать, освобождайте нас побыстрее, а то
сегодня "Тотенхэм" играет, надо билеты успеть купить, - закончил свою речь
великий адвокат Холмс.
- Да я тебя... - начал было судья Фулки, но осекся, - Сегодня
"Тотенхэм" играет? Немедленно отпустите их, я объявляю их невиновными! Гол!
Гол-гол-гол-гол-гол-гол, Г-о-о-о-о-о-о-л! - судья дал финальный свисток и
стукнул молотком по голове Срумпи, который принялся было протестовать.
Трибуны в зале суда ожили и зааплодировали. Один из зрителей затрубил в
горн. Прокурор Скунси заорал что-то типа "Судью на мыло!" и тут же получил в
глаз от Ватсона, который в порыве радости за освобождение, стал рьяным
болельщиком клуба "Тотенхэм". Доктор еще долго бы пинал подлого Скунси, но
Холмс утащил его прочь из зала суда, превратившегося в трибуну болельщиков,
ревевших песни любимой команды. Поймав такси, Холмс выбросил шофера из
машины и укатил с доктором в сторону полицейской академии.
- Подождите! Сегодня нет никакого матча! - заревел было судья Фулки,
прочитав календарь игр лиги, который он носил всегда с собой и давал на нем
поклясться обвиняемым и свидетелям вместо Библии. - Этот ублюдок меня
обманул!
- Тише, ваша честь! - зашептал ему в ухо Думпи. - Если журналисты
напишут в газетах, как вас обгребали, то...
- Черт возьми! Ты не такой уж тупой, каким кажешься! А, есть
оказывается матч, да вот. Но если эти два ублюдка провалятся на выпускных
экзаменах в академии, я их осужу вновь, как только кто-нибудь из них громко
чихнет! - поклялся судья Фулки, зло сверкая глазами.