"Шамиль Ракипов. О чем грустят кипарисы " - читать интересную книгу автора

оставались считанные месяцы.
Наверное, с подобными просьбами к Расковой обращались очень многие. И
когда пришло время, кадры женских боевых авиационных соединений появились не
на пустом месте. Поэтому Марина Раскова, формируя в 1942 году женские
авиаполки, действовала так уверенно - за ее спиной стояли летчицы, такие как
Чечнева, полные внутреннего огня, готовые к обороне и наступлению. Призыв
партии "Комсомолец - на самолет!" они восприняли как приказ Родины и
запрограммировали себя на подвиг.
В Энгельсе формировались почти одновременно три женских авиационных
полка: пикирующих бомбардировщиков, истребителей и ночных бомбардировщиков.
Марина Чечнева хотела и могла бы стать летчиком-истребителем, но у нее был
уже опыт ночных полетов, поэтому Раскова направила ее в полк Бершанской.
И вот в двадцать лет Чечнева - командир эскадрильи. Решительная,
бесстрашная, она блестяще выполняла трудные задания, на ее счету было уже
более 500 боевых вылетов, и ее назначение мы восприняли как должное. А она
на первых порах чувствовала себя неловко: не только я, ее заместитель, но и
все командиры звеньев были старше ее. Однако мы быстро нашли общий язык,
эскадрилья получилась очень дружная. Ночью летали на задания, а днем
проводили учебные полеты. Недосыпали, уставали, но делали свое дело.
Учить и переучивать приходилось не только вооруженцев, но и опытных
летчиц, которые прибывали в полк из тыла. Хлопот с ними было немало. Помню,
однажды я беседовала с девушками на аэродроме, к нам подошла незнакомая
молодая женщина, спросила, как пройти на командный пункт. Мы показали
- Нашего полку прибыло, - сказала Вера Велик, штурман, украинка из
Керчи, о которой я уже рассказывала. - Похоже, летчик-инструктор, по
выправке видно. Сейчас доложит Бершанской: "Прибыла, чтобы воевать. Где мой
самолет?" Типичный случай.
Девушки, обернувшись ко мне, рассмеялись: Вера вспомнила мои слова, с
которыми я когда-то обратилась к начальству.
- А Бершанская отправит ее на карантин, - сказала одна из девушек. -
Расстроится, бедняжка.
Двухнедельный карантин для новичков придумали наши мудрые командиры. Он
был, по существу, условным: вновь прибывшие свободно общались с нами, только
спали отдельно. Привыкали к обстановке, заводили подруг, изучали по картам
окрестности аэродрома.
Вера Велик как в воду глядела: прибывшая в полк Нина Алцыбеева была
опытным летчиком-инструктором и к Бершанской обратилась с просьбой:
"Разрешите сегодня же боевой вылет". И все-таки слова "типичный случай"
можно отнести к Алцыбеевой лишь с некоторой натяжкой. Дело в том, что она
была замужней женщиной. Муж, летчик-штурмовик, находился на фронте, от него
целый год не было писем, а все письма, отправленные ему женой из Абакана,
почему-то вернулись обратно. Оставив в далеком сибирском городе на попечении
одной старушки четырехлетнюю дочку, Нина прибыла к нам. Какую внутреннюю
силу надо иметь, чтобы решиться на такой шаг...
Перед войной Нина и ее муж, Иван Поздняков, работали инструкторами в
Киевском аэроклубе, затем в военной летной школе, которая летом 1941 года
была эвакуирована в Абакан. Осенью школа была расформирована, остался лишь
небольшой тренировочный отряд, в нем военные летчики проходили подготовку
перед отправкой на фронт. Нина работала в этом отряде и могла бы жить в
Абакане со спокойной совестью до конца войны, ждать мужа. Но в ее душе была