"Леонтий Иосифович Раковский. Жизни наперекор (Повесть о Марлинском) " - читать интересную книгу автора

Всем существом своим Александр Бестужев еще находился там, в
Петербурге, на Сенатской площади, как секунду тому назад - во сне. Прошло
уже более пяти лет, но и сегодня - в который раз! - привиделся тот роковой
день 14 декабря. И каждый раз во сне все представлялось по-иному.
Сегодня сон начался так, как было тогда в действительности.
Заснеженная, по-утреннему пустынная Гороховая улица. На ней стройные шеренги
московцев. Размеренно, согласно качаясь, плывут высокие султаны гвардейских
киверов, шелестят, развеваясь, ротные знамена, призывно рокочут барабаны. И
впереди рот московцев, с обнаженной саблей в руке, идет он, штабс-капитан
лейб-гвардии драгунского полка Александр Бестужев. Он - не пехотинец, не
офицер лейб-гвардии Московского полка. Московцы не знают его, но именно он,
Александр Бестужев, сумел вывести из казарм и ведет на Сенатскую площадь
московцев, на которых надеялись менее всего, но которые первыми из
Петербургского гарнизона все-таки двинулись против царя. Александр Бестужев
привык всегда и во всем быть первым - и в литературе, и в жизни.
А дальше во сне все пошло по-иному.
Вот и Сенатская площадь. Но не такая пустынная, какой она была на самом
деле в тот момент, когда московцы ступили на нее, а какая запомнилась
навсегда - шумная, наполненная войсками и простым народом. И каре московцев
стоит у памятника Петру I не одно, а с ним уже лейб-гренадеры и гвардейский
флотский экипаж, хотя тогда, на самом деле, моряки пришли позже московцев.
А против всех восставших молчаливо застыли другие гвардейские полки,
которые Николай Павлович уже успел-таки принудить присягнуть ему.
В тот день в течение нескольких томительных часов все напрасно ждали,
что вот-вот на площади появится избранный вождем князь Сергей Трубецкой. Во
сне беспокойство сразу же охватило Бестужева. В его уме стояла, неотвязно
билась одна мысль: пора действовать, пора идти на штурм Зимнего дворца! А
где же он, угрюмый, самовлюбленный, мнительный, медлительный князь
Трубецкой? Где он? Найти его во что бы ни стало! Найти Трубецкого!
И Бестужев ищет. Он бегает по шеренгам солдат, расталкивает народ,
всматривается, зовет: где же князь Трубецкой?
Но Трубецкого нигде нет...
И тогда вдруг откуда-то со стороны Дворцовой площади на восставших
налетел неистовый шквал и хлынули громадные черные волны. Александр Бестужев
бросился бежать от этого потопа. Он бежит по каким-то бесконечным тесным
коридорам, по каким-то бесчисленным дворцовым залам. Он бежит все дальше и
дальше, но выхода нет. Зловещие волны настигают, вот-вот захлестнут...
Александр Бестужев задыхается, вскрикивает и - просыпается...
Да, он не убежал от царского потопа.
Как не убежал никто из восставших, даже его родной брат Николай, хотя
Николай Бестужев был ближе всех к успеху.

II

Потоп разметал Бестужевых. По приговору Верховного уголовного суда они
были осуждены на каторжные работы. Николай и Михаил, "картечные братья", как
называл их Александр, очутились в далекой Чите, а сам Александр Бестужев
сначала томился в мрачных крепостных казематах форта Слава в Финляндии, а
потом царь выслал его на поселение в холодную Якутию.