"Рампа Лобсанг. Пещеры древних (духовное путешествие продолжается)" - читать интересную книгу автора

сомнением.
- Ты смог бы? - спросил он. - Ты стал бы изучать Священные Книги и без
страха перед учителями? Стал бы выполнять кухонную повинность, не боясь быть
наказанным за лень?
Я покачал головой, - это была правда. Я работал на кухне только по
приказу. Я читал Священные Книги потому, что боялся провалиться.
- Ну а твой второй вопрос? - поинтересовался Лама.
- Хорошо, Учитель, а как формальная религия может затормозить чью-то
эволюцию?
- Я приведу тебе два примера, - ответил Наставник. - Китайцы верят, что
не имеет значения то, что они делают в этой жизни, так как они смогут
расплатиться за свои промахи и грехи, когда придут в эту жизнь снова. И они
принимают политику умственной нерадивости. Их религия, подобно опиуму,
одурманивает их, приводя к духовной лени. Они живут лишь для грядущих
жизней, и их искусства и ремесла приходят в упадок. Китай становится
третьесортной страной, в которой бандиты-военачальники устанавливают царство
террора и насилия.
Я и сам замечал, что китайцев в Лхасе отличала бессмысленная грубость и
фатализм. Умереть для них значило не больше, чем пройти в соседнюю комнату!
Я никоим образом не боялся смерти. Но я хотел выполнить свое задание за одну
жизнь. Жить спустя рукава, а потом снова возвращаться в этот мир опять и
опять, - мне не улыбалось. Рождение, детская беспомощность, необходимость
снова идти в школу - все это было для меня слишком хлопотно. И я надеялся,
что эта моя жизнь на Земле будет последней. Когда-то китайцы обладали
прекрасной культурой: остроумными изобретениями и неповторимыми
произведениями искусств. Сейчас, под гнетом религии, которая стала для них
смыслом жизни, они пали жертвой коммунизма. Когда-то годы и знания были в
большом почете. Теперь же мудрость уже не в цене: на главные роли вышли
насилие, корысть и эгоизм.
- Лобсанг! - голос Наставника прервал мои мысли. - Я показал тебе
религию, проповедующую бездействие. Она учит, что, вмешиваясь в дела других,
ты утяжеляешь свою карму - долг, который будет преследовать тебя из жизни в
жизнь.
Он окинул внимательным взглядом Лхасу, затем снова повернулся ко мне.
- Религии Запада склонны к воинственности. Людям там уже недостаточно
просто верить в то, во что они хотят. Они убивают других, чтобы заставить их
верить в то же самое.
- Не могу понять, - заметил я, - как убийство может быть частью
религиозной практики.
- Ну, не всегда так, - отозвался Наставник. - Но во времена испанской
инквизиции приверженцы одной ветви христианства подвергали пыткам
представителей других с целью "обратить" и "спасти" их. Людей распинали на
дыбах и сжигали на кострах, принуждая сменить свою веру. Даже сейчас они
посылают миссионеров, которые любой ценой стараются заполучить как можно
больше обращенных. Создается впечатление, будто они настолько не уверены в
своей вере, что постоянно нуждаются в ее одобрении со стороны. И пытаются
его завоевать, предпочитая находиться в безопасном большинстве.
- Учитель! - спросил я. - Вы полагаете, человек должен следовать
религии?
- Почему бы и нет? Особенно, если он этого страстно желает. Многие еще