"Карен Рэнни. Гобелен " - читать интересную книгу автора

напоминанием о лете посреди снежного, лишенного красок ландшафта. А весной,
как сейчас, стены дома переливались всеми цветами радуги, и в этой игре
света угадывались все оттенки окружающего пейзажа - разнотравья и полевых
цветов, усыпавших близлежащие поляны.
Ступая по бархатистой траве, словно по роскошному ковру, девушка
подходила к дубовой двери, ведущей в первый внутренний двор. Дверь эта
никогда не запиралась. Лаура толкнула ее без опаски - у нее не было чувства,
что она вторгается в чужие владения. Ведь она провела в этом доме не меньше
времени, чем в своем родном - в Блейкморе.
Глядя по сторонам, Лаура шла через сад. За те четыре года, что она не
была здесь, в Хеддон-Холле мало что изменилось. Казалось, само время
переставало существовать за этими стенами. По углам сада все те же деревья,
они были пострижены так, что кроны их напоминали животных: павлины, вепри и
даже таинственный единорог стояли, как часовые на посту. Воздух в саду был
напоен густым ароматом цветущих тисов. Вдоль стены тянулись кусты роз, и вся
земля здесь была усыпана розовыми лепестками. В Хеддон-Холле выращивали
только розовые розы - ни красных, ни белых тут никогда не водилось.
Приблизившись к калитке, ведущей в зимний сад, Лаура запрокинула
голову, чтобы получше разглядеть скульптуры на башнях, - они были такие же,
как прежде.
Что ж, теперь осталось открыть последнюю дверь...
Лаура по привычке стала подниматься по гранитным ступеням парадного
входа, но, внезапно передумав, свернула влево, на тропинку, ведущую к входу
в дом со стороны кухни, - там на аккуратных грядках росла какая-то зелень.
Прошептав слова молитвы, она собралась с духом и постучала в дверь.
Он видел, как она открыла калитку, ведущую в зимний сад. И конечно же,
сразу обратил внимание на ее осанку - она держалась как настоящая леди и
совсем не походила на простолюдинку, зашедшую в дом в поисках работы. Ее
скромный наряд, разумеется, не ввел его в заблуждение. Стоя у стрельчатого
окна кабинета, он прекрасно ее видел. Она шествовала с таким видом, будто
имела полное право здесь находиться.
Вот она сняла свою ужасную соломенную шляпу, затем чепец. Волосы ее
отливали на солнце червонным золотом. Юбка же была слишком коротка - при
ходьбе виднелись лодыжки, но девушку, казалось, это нисколько не смущало;
она шла с непринужденной грацией, слегка помахивая холщовой сумкой с
пожитками.
Когда девушка остановилась и с улыбкой посмотрела на башенные
скульптуры, он отступил от окна, опасаясь, что она его заметит. Он редко
носил маску, когда оставался один, и прекрасно знал: стоит ей увидеть его
лицо - она в ужасе завизжит.
Он не хотел ее пугать, потому что тогда лишился бы возможности
наблюдать за ней, любоваться ею.
Но вот она исчезла из виду, и он, со вздохом вернувшись к письменному
столу, помассировал левую руку - боль стала с недавних пор его постоянной
спутницей, то и дело напоминала о себе. Что ж, боль - всего лишь одно из
напоминаний о бренности человеческого существования. Второе свидетельство
лежало сейчас в полуметре от его здоровой руки.
То был кремневый пистолет с длинным дулом; рукоятка же из карельской
березы была украшена инкрустацией - медальоном с геральдической эмблемой
Кардиффов.