"Карен Рэнни. Снова влюблены " - читать интересную книгу автора

Маршанов. Выкрашенные в темно-коралловый цвет стены служили прекрасным фоном
для фамильных портретов в тяжелых золоченых рамах. Потолок подпирали
мраморные колоны более светлого кораллового оттенка, увенчанные капителями
из позолоченных листьев. На полу лежал великолепный бежевый ковер с узором
из золотистых и зеленых листьев. У дальней стены, задрапированной коралловой
и темно-синей тканью, располагался широкий диван.
Посетители, однако, редко сиживали там, предпочитая резные кресла у
отцовского письменного стола.
Особо ценные книги размещались на галерее, куда вели винтовые лесенки в
обоих концах комнаты. Обычно, когда отцу требовался тот или иной том, он
посыл за ним секретаря, Робера, оставаясь сидеть за массивным письменным
столом красного дерева с резьбой из виноградных гроздьев и цветов, служивших
символами Волана.
Хотя Париж являлся средоточием культурной и политической жизни. Волан
оставался родовым гнездом дю Маршанов, и ее отец никому не позволял забывать
об этом факте.
Жанна терпеливо ждала, сцепив руки за спиной, выпрямив спину и
расправив плечи - в позе, которую она научилась принимать после многократных
замечаний, полученных в детстве.
Наконец отец медленно отложил перо. Против обыкновения в его взгляде
она не увидела отеческой любви. Он поманил ее к себе пальцем, и Жанна вдруг
поняла, зачем ее вызвали. Подойдя к столу, она коснулась пальцами
подаренного покойной матерью медальона в надежде, что это поможет ей
сохранить спокойствие.
Видимо, Жюстина все ему рассказала.
Жанна давно подозревала, что их домоправительница - любовница отца.
Даже если их интимная близость осталась в прошлом, Жюстина обращалась к
графу по любому делу и обладала в доме немалой властью. Ничто не могло
ускользнуть от ее зоркого глаза.
Должно быть, она узнала от горничной, что Жанну тошнит по утрам и все
платья ей стали тесны.
- Это правда, дочь? - Граф уставился на ее талию. - Ты ждешь ребенка?
- Да, отец, - отозвалась Жанна, ощущая внутренний трепет, однако внешне
сохраняя спокойствие. Она надеялась скрыть свое состояние до того момента,
когда Дуглас придет к отцу просить ее руки и будет назначена свадьба.
- Ты уверена? - Он взглянул на нее.
- Да. - Жанна улыбнулась. Даже очевидное недовольство отца не могло
омрачить ее радость.
- Ты опозорила имя дю Маршанов.
Граф произнес это так равнодушно, будто рассуждал о погоде. Будь Жанна
мудрее, ее насторожило бы выражение его глаз. В них была отчужденность.
Он снова переключил внимание на лежавшие перед ним бумаги, но Жанна
достаточно хорошо знала отца, чтобы уйти, пока он не дал на то разрешения.
- Мы с Дугласом собираемся пожениться.
Секретарь графа, обычно присутствовавший при ее встречах с родителем,
бросил на Жанну выразительный взгляд и еле заметно покачал головой.
Отец снова посмотрел на нее, глаза у него были такие же серые, как у
дочери.
- Мы поженимся, - повторила Жанна, сделав еще один шаг к письменному
столу. - Я люблю его, отец. Дуглас из хорошей семьи, не уступающей по