"Карен Рэнни. Моя безумная фантазия " - читать интересную книгу автора

Правой рукой она ухватилась за его колено, чтобы удержать равновесие.
Еще одно действие, достойное осуждения. Арчер положил ладонь ей на лоб,
убрал влажные пряди с висков. Видимо, надо воспротивиться? И тогда ее голова
не будет покоиться на его коленях, щека перестанет ощущать уже ставшее
знакомым тепло, движение мышц, очертания тела под тканью...
Покачивающийся экипаж, колени, на которых она отдыхала, приглушенное
дыхание, пульсация в голове - все соединилось и превратилось для Мэри-Кейт в
вереницу бесконечных минут, пока они ехали в темноте. - Мы уже почти
приехали. Уже скоро... Скоро, скоро он будет здесь! Она не вынесет этой
радости.
Лес вокруг нее пел о весне. Сквозь зелень травы пробивались желтые
цветки крокуса, птицы кормили крикливых птенцов, рыхлая земля под ногами
пахла сырой зимой и плодородием самой природы.
Алиса подобрала юбки и закружилась на траве, чувствуя себя юной и
беспечной, как ребенок, очарованный обещаниями весны. Она засмеялась: глупая
и до самозабвения влюбленная!
Он ждет ее! Она должна бежать к нему. И снова поведать о своей самой
сокровенной тайне...
- У вас есть настойка опия, чтобы снять боль?
- Нет.
- А вы не взяли с собой дурацкого тонизирующего средства того врача?
- Я не стану его принимать, - сказала Мэри-Кейт и попыталась
повернуться.
Он остановил ее, положив ладонь ей на голову. Волосы у нее были мягкие,
кудрявые, так и хотелось их погладить. Не сдвигая ладони, Арчер запустил
пальцы в густые кудри, не осознавая, что жест, которым он хотел ее
успокоить, превратился в ласку.
А Мэри-Кейт позволила себе наслаждаться бессознательными
поглаживаниями, не чувствуя никакой вины. Они оставались так некоторое
время, плененные молчанием и не спешившие его нарушать.
- Мне уже лучше. Правда, - сказала наконец Мэри-Кейт.
Он отпустил ее, и она села, поспешно перебравшись в свой угол.
- И часто это случается?
- Достаточно часто.
- А именно?
В его голосе прозвучала особая, предостерегающая нотка, которую
Мэри-Кейт уловила и которой подчинилась. У нее не было настроения
сопротивляться: что-то давило на нее, похожее на печаль, но жалящее, как
зависть.
- Раз в день, иногда два.
- Доктор Эндикотт не дал вам никакого лекарства?
- Я его не просила. Он прописал бы еще одно тонизирующее средство или
что-нибудь другое не менее ужасное.
- До столкновения у вас, видимо, не было головных болей? - В каждом
слове таилось раздражение.
- Уверяю вас, были.
- Но не такие?
- Вы пытаетесь определить степень вашей вины? - Она улыбнулась, что
причинило ей мучительную боль.
- Я вполне признаю свою часть вины, мадам.