"Виталий Рапопорт. Как и почему " - читать интересную книгу автора

все же миф. Его происхождение легко объяснить, но история - баба капризная,
предпочитает документы.
- Их, естественно, уничтожили...
- Это вы принимаете без доказательства. Почему же тогда остались
документальные свидетельства других варварских актов? Таких, как выселение
крымских татар и других народов, таких, как Катынь. Вы думаете, что можно
организовать высылку миллионов людей и не оставить бумажного следа?
- Я не утверждаю, но про это столько говорили.
- Это и есть миф. Все говорят, не зная фактов. Мифы, как меня учили в
школе, основаны на вере. Но назад, к нашей теме. Евреев изгоняли не только
из администрации, но также из научных учреждений, из редакций и издательств,
из медицины, отовсюду, кроме создания бомбы, про что я уже говорил.
- А аресты?
- Были и аресты, не могли же органы остаться в стороне, но масштаб был
не такой, как в 37-ом. В описываемый период увольнения исчислялись в
тысячах, аресты - в десятках. В 1950-ом члены ЕАК оставались в заключении,
а органы занимались другими еврейскими делами, самое крупное из них дело
ЗИСа. Там арестовали около 50 человек, почти все евреи. Брали людей на
других предприятиях автомобильной и тракторной промышленности. Обвинение --
национализм и шпионаж, связь с журналистом Персовым, которого объявили
крупным американским шпионом. Его расстреляли в ноябре, с ним 8 работников
ЗИСа, прочие получили длительные сроки. Тогда же, в ноябре, арестовали
профессора Якова Этингера, который давно был у органов на крючке. На него, в
числе других медиков, указал Фефер. Этингер получал зарубежные еврейские
издания, слушал вражеские "голоса" и был несдержан на язык, дома и в других
местах. Материал на него накапливался, тем более, что в квартире его
установили микрофоны. Его лишили кафедры, перестали приглашать консультантом
в Кремлевку. Еще раньше арестовали его приемного сына-студента, тоже Якова.
Первоначально профессору инкриминировали еврейский национализм и
клеветнические высказывания в адрес Щербакова и Маленкова, которых он считал
главными антисемитами. Так в руках МГБ оказался первый из обвиняемых по
будущему делу врачей. Следователь Рюмин, сравнительно недавно переведенный в
центральный аппарат из Архангельска, очень хотел показать себя. Он решил
добиться от Этингера признания, что тот намеренно залечил Щербакова.
Профессор доказывал, что он у Щербакова не был лечащим врачом, только
консультантом. Присутствовавший на одном из допросов министр Абакумов решил,
что линию вредительского лечения лучше не продолжать, о чем и сказал Рюмину.
Мол, держись антисоветских разговоров и не рыпайся. Вмешивать в дело
кремлевских пациентов без приказа свыше было опасно. Рюмин, однако, не хотел
останавливаться. Он придумал, что Этингер был частью разветвленного
заговора, составил список участников, куда включил многих, с кем Этингер был
связан профессионально. Это был первый набросок дела врачей, хотя в
окончательный вариант попали только Этингер и Вовси. Еще три человека,
Збарский, Шерешевский и Яков Рапопорт, были потом арестованы, но в
официальное сообщение о деле врачей не включены.
- Простите, это Збарский, который Ленина бальзамировал?
- Он самый. Этингер отказывался подтвердить существование врачебного
заговора, и Рюмин в начале января 51-го года перевел его в Лефортово, в
сырую камеру, куда нагнетали холодный воздух. 2 марта Этингер умер - от
паралича сердца, как сказано в акте о смерти. Абакумов был раздражен, он уже