"Виталий Рапопорт. Как и почему " - читать интересную книгу автора

как тогда рассматривать пакт с Гитлером, который обошелся стране во многие
миллионы жизней? Я бы предпочел прямое доказательство. Например, кто-то
слышал, как Берия сказал Маленкову: пусть подыхает тиран, давно пора, или
что-нибудь в этом роде. Хрущев сообщил, что Берия однажды сказал про
Сталина: он сошел с ума и всех нас перестреляет. По словам Молотова, 1 мая
1953 года Берия сказал ему на трибуне мавзолея: Я его убрал. Я вас всех
спас! Никто из соратников не обвинил Берию в ликвидации Сталина, но такое
ощущение возникает и, боюсь, никогда не найдет разрешения. Последние месяцы
своей жизни Сталин был явно не в своем уме. Он остался без личного врача,
без начальника охраны и без преданного секретаря-цербера - по своей
собственной воле. Он стал уязвим и, возможно, соратники этим
воспользовались. Провести такую операцию успешно и без лишнего шума мог
только Берия. Он был мастер решать трудные задачи: будь то убийство
Троцкого, выселение народов, Катынский расстрел или создание бомбы.
- Себя только не смог защитить.
- И на старуху, как говорят, бывает проруха. Нам, однако, пора
вернуться к Сергею Ивановичу Огольцову. В марте он остался не у дел, дальше
было еще хуже.

Глава 19: новые веяния
- Перемены, начатые государственным переворотом 5 марта, после смерти
Хозяина пошли что называется галопом. Они были особенно заметны в новом
объединенном Министерстве внутренних дел. Берия запретил применение пыток
при следствии, назначил комиссию для пересмотра дела врачей, провозгласил
новый режим: никаких ночных бдений, всем отправляться домой в 6 часов.
Раньше, ожидая звонка от ведшего ночной образ жизни Хозяина, руководители
отделов и управлений торчали в министерстве почти до полуночи и держали под
рукой изрядную часть штата. Кадровые сдвиги были крутые. Берия опирался на
тех, кто работал с ним в старом НКВД. Первыми заместителями поставил
Круглова, Серова и Богдана Кобулова. Из первых заместителей министра
госбезопасности один, Гоглидзе, пошел на понижение: стал начальником 3-го
управления (контрразведка в армии и флоте), другой, Сергей Иванович, повис в
воздухе. Берия его вызвал, поинтересовался здоровьем, спросил, где бы хотел
работать. Огольцов ответил, как полагалось: где руководство сочтет нужным.
Министр ничего не предложил. Огольцов сидел дома. Специальная комиссия между
тем расследовала дело врачей. 17 марта арестовали Рюмина, вскоре Огольцова
вызывали писать объяснения относительно ликвидации Михоэлса. Сергей Иванович
взбеленился: что за кощунство, эта операция в свое время получила очень
высокую оценку т. Сталина. Этот аргумент впечатления не произвел, от него
все равно требовали объяснений. В поисках справедливости он позвонил
Игнатьеву, ставшему секретарем ЦК. Тот помочь не мог, у самого почва уходила
из-под ног. Огольцов пошел на прием к министру: чем вызвано такое отношение,
почему он оказался за бортом. Берия стал на него кричать: "Вы занимались
безобразиями, сажали не того, кого нужно; вы так могли и меня посадить. Не
воображай, что ты был ближе к Сталину, чем Берия!" Огольцов пытался
оправдаться: работая десять месяцев в Ташкенте, он не несет ответственности
за то, что делалось здесь. Берия не хотел слушать: "Ты будешь отвечать, ты
должен был знать, что тут делалось. Можешь не писать объяснений, будем
допрашивать". Огольцов все еще не понимал, что его ждет. Жена Раиса умоляла
написать Маленкову, он упирался, считал, что нет смысла идти на конфликт.