"Матрена Распутина. Распутин. Почему? " - читать интересную книгу автора

рассказывал. Я-то от восхищения не запомнила ничего. Да и могла ли вообще
что-либо запомнить и понять - слишком мала была.
Помню, говорили все сразу, перебивая друг друга, пытаясь первыми
рассказать и о корове, и о занозе, и о том, что скучали без него.
Помню чувство довольства и умиротворения, котонрое буквально разлилось
по дому.
На огонек пришли соседи, вскоре дом наполнился народом.
Мы, дети, носились по всему дому, шумели, скольнко хотели, и никто не
пытался нас утихомирить, потонму что взрослые шумели еще больше. Кто-то
притащил гармошку. Начались пляски, сначала со сложными конленцами, а потом,
когда все уже изрядно подпили, с немыслимыми ужимками и дикими прыжками...
Мама совершенно забыла о том, что нам пора спать, и мы не ложились до
тех пор, пока ноги нас носили. Дуня рассказывала, что я упала на стул
совершенно без сил, а вокруг меня продолжалось веселье. Она отнесла меня
наверх и уложила в постель, но я очень гордилась тем, что сдалась последней,
-- Митя и Варя свалились раньше.
За кого бес?
Один человек точно не радовался возвращению отца - новый деревенский
священник.
Отца Павла, много лет служившего в церкви Покронва Богородицы в
Покровском, перевели в другой принход. На его место прислали нового батюшку
-- отца Петра. Вот он-то и почувствовал в возвратившемся страннике
соперника.
В "Житии..." читаем: "Когда в храме священник, то нужно его почитать;
если же с барышнями танцует, то напоминай себе, что это не он, а бес за
него, а он где-то у Престола сам служит. А видишь, что он сладкие обеды
собрал и кумушек-голубушек созвал, то это понтому, что у него свояченица
барышня и шурин кавалер, а жене-то батюшковой и жалко их. Он же, Христовый,
все же батюшка, и не сам, а пожалел их. Так и преднставляй в очах картину".
И еще: "Ему бы надо в исправники, а он в пошел в батюшки".
Это просто списано с отца Петра.
Вообще священникам жалованье платила епархия. Но по сути кормились
семьи священников за счет прихонжан. Кое-где и сами батюшки не гнушались
крестьянснкой работой. Но не отец Петр. Он брал, что называется, двумя
руками. И не по-божески. Обычных приношений за требы - службы за упокой на
похоронах, за здравие на крестинах, за венчание - ему было мало.
Отец Петр возомнил себя чуть ли не святым Петром, стоящим с ключами у
врат рая. Собственно, он сам сонтворил для себя маленький рай, "где нет ни
бед, ни воздыханий"...
А тут появился человек, окруженный такой славой!
Ковалевский свидетельствует: "Распутин побывал на богомолье в
Абалакском монастыре, Саровской пустыни, Одессе, Киеве, Москве, Казани.
Возвратившись, он стал еще более богомолен, являлся на клирос раньше
священнника, истово крестился, бился лбом о землю до крови".
Обращу внимание на слова - "стал еще богомольннее". Значит, и был
богомольным. Это расходится с ханрактеристикой, которую дают отцу другие.
Из того же: "Говорить он стал загадочно, отрывочнными фразами, стал
претендовать на пророчество и предсказание. Когда его о чем-нибудь
спрашивали, он подолгу не отвечал, а потом точно спросонья произнонсил
несколько отрывочных бессмысленных фраз.