"Элеонора Раткевич. Слушай, флейтист!" - читать интересную книгу автора

знак. Ждать пришлось долго. Дождавшись, Кен выполнил обещание: рукой
перерубил своему единственному другу горло, вытер окровавленную руку о его
тело и сыграл ему на флейте мелодию изумительной красоты.
- Флейту помню, - медленно, с трудом выговорила Джой. - Вот уж этого в
жизни не забуду.
- Я тоже.
Трудно сказать, кому перенесенное обошлось тяжелее: тому, кто умер,
или тому, кто убил. Муки покойного со смертью и прекратились. Кен остался и
запомнил все, включая собственные физические мучения. Он стигматировал - в
первый и последний раз в жизни. Редко, но бывает. Все, что проделывали над
его другом, он ощущал на собственной шкуре, сила сопереживания открывала на
его теле новые раны. Одно счастье, что у Кена их было и без того много.
Никто ничего не понял.
- С тех пор мне никогда не было больно, - добавил Кен.
Ни его телу, ни душе не было больно, когда на его плечо наносили
завершающие элементы татуировки: он видел, как пытают его друга, и он убил
его собственноручно. Мало кто на такое способен. Знатоки татуировок,
завидев двойную полосу, увитую змеей, шарахались от него с воплями, но его
и это не трогало.
- На флейте я с тех пор тоже не играл, - сообщил Кен и, помолчав,
добавил: - Пока.
Спокойное "пока" напугало Джой едва ли не больше, чем вся предыдущая
история.
- Человек, который выдумал для нас эту муку, жив. Исполнитель тоже.
Сразу я за них не взялся. Пусть забудут. Пусть думают, что я забыл. -
Грустный голос Кена был ровен, как зеркало. - Чтоб не успели понять, кто их
и за что. Одновременно мне их не прихватить, так чтоб те, кто еще живы, не
прикончили меня раньше. Вот им я с удовольствием сыграю.
- Зачем... ты... хочешь... ехать... в долину? - еле выговорила Джой.
- Навестить, - тихо ответил Кен, не подымая головы. - С тобой
познакомить. Я схоронил его здесь.
- Хорошо, - ответила Джой, - поехали, - и добавила с истерическим
спокойствием: - Будет очень приятно познакомиться. Надеюсь, я твоего друга
не разочарую?
В долине ничего душераздирающего не произошло. Кен и Джой помолчали
возле могилы, сели на коней и поехали. Только Джой, уходя, произнесла в
пространство: "Лежи спокойно, я о нем позабочусь. И насчет смысла жизни
тоже".
- А при чем тут смысл жизни? - осведомился Кен, отъехав от долины на
приличное расстояние.
- Ты ведь хочешь отомстить? - ответила Джой вопросом на вопрос.
- Конечно. - Кен был даже удивлен, что в этом еще можно сомневаться.
- Вот видишь, - невразумительно отозвалась Джой. - Ну хорошо,
отомстишь, а что дальше?
- Не задумывался.
- Зря. Когда человек все кладет на достижение одной цели, все силы,
что ему делать потом? Зачем жить? Пусто так... хоть вой, хоть в петлю лезь.
Не замечал?
- Пожалуй, - коротко ответил Кен.
- А спрашиваешь, при чем тут смысл жизни. При тебе. К тому времени,