"Нэн Райан. Легенда любви" - читать интересную книгу автора

исчезнуть под беспощадными лучами яркого солнца. Ему не удавалось
определить, какого цвета были ее огромные, смотревшие на него с нескрываемой
ненавистью глаза - голубого или зеленого, - но они казались ему прекрасными.
Он не мог с уверенностью сказать, каштановыми или рыжими были эти длинные,
рассыпавшиеся по ее спине волосы, как не мог знать и того, действительно ли
ее матовая бледная кожа столь гладкая и нежная, какой казалась в темноте.
- Вы слышите меня? - Внезапно раздавшийся мелодичный голос вернул янки
к действительности.
- Нет. Я не слушал вас. - Он подошел к ней. - Что вы сказали?
Он был высок, на вид не менее шести футов двух дюймов, широкоплеч, но
худощав. Обтягивающий плечи китель был велик ему в талии. На обнаженной
груди янки курчавились жесткие черные волосы.
- Я не позволю вам издеваться над нашими обычаями и верованиями! Вы и
понятия не имеете, за что меня собираются казнить!
- Ну так просветите меня на этот счет! Что же вы такого натворили? Вы
вовсе не кажетесь мне опасной преступницей.
- Вы не священник, чтобы я исповедовалась вам в своих грехах. К тому же
у меня нет желания распространяться на эту тему.
- Прекрасно! Но пожалуйста, - сказал он, окидывая взглядом ее стройную
фигуру, - скажите мне только одно...
- Я ничего вам не скажу, мистер шпион! И не трудитесь задавать мне
вопросы!
- Какого цвета ваше платье, мисс?
- Платье? Да какая вам разница!
- Голубое, я полагаю.
- Ну а если так, то что?
- И оно подходит по цвету к вашим глазам?
- Откуда вы знаете?
- Я не знал. Вы сами только что сказали об этом. - Он улыбнулся, и его
белые зубы блеснули на фоне черных как смоль бороды и усов. - Мне нравятся
голубые глаза.
- Меня не интересует, что вам нравится, шпион, - сказала Элизабет в
темноту, туда, где светился огонек его сигары. - Будьте любезны вернуться на
свою половину камеры. Пусть я вынуждена провести последние часы своей жизни
в одной камере с вами, но никто не заставит меня любезничать с врагом.
- Что ж, считайте, что мятеж подавлен, - согласно кивнул он и ушел в
дальний угол камеры. - Однако ваше мужество может тронуть даже самое
черствое сердце.
Элизабет промолчала. Она понимала, что янки насмехается над ней, и ей
хотелось одного - чтобы этот чертов бородач оставил ее в покое. Она не
желала снисходить до пререканий со шпионом. К тому же жестокость, с которой
янки усмирил охранника, вселила в сердце Элизабет тревогу. При желании ему
ничего бы не стоило одним движением руки расправиться и с ней.
Девушка стояла в треугольнике лунного света, терпеливо ожидая, когда же
он снова зажжет свою сигару и тем самым выдаст свое местонахождение. Словно
прочитав ее мысли, янки чиркнул спичкой и закурил. Огонек осветил самый
темный угол камеры - на охапке соломы, повернувшись лицом к стене, лежал
янки-шпион.
Элизабет прошла в противоположный угол, села и приготовилась ждать
рассвета, напряженно прислушиваясь и ловя каждый шорох, который мог служить