"Патриция Райан. Солнце и луна" - читать интересную книгу автора

ехать с вами в Вестминстер. Единственное, что осталось неясным и возбуждает
любопытство, это почему именно я? Допустим, королевский юстициарий от
кого-то обо мне наслышан. Это еще не причина вербовать меня. А если я на
стороне королевы?
- Это возможно, но неверно, - усмехнулся Хью.
- Вам-то откуда знать? - Филиппа с вызовом скрестила руки на груди.
- Да вот уж знаю. По долгу службы мне пришлось перехватывать письма
некой особы и знакомить лорда Ричарда с их содержанием.
- Какой еще особы? - спросила девушка, бледнея.
- Особы, подозреваемой в злом умысле против нашего короля. Это некий
Лотульф де Бове, каноник собора Парижской Богоматери и исповедник
благочестивого короля Людовика.
- Как, вы читали письма дядюшки Лотульфа?
- Юный служитель церкви, которому он доверял их доставку, оказался
падок на серебро, и мне не составило труда...
- Все письма?
- Увы, миледи, все до одного за последние два года. Копии, разумеется.
Оригиналы были отосланы вам.
Филиппа в очередной раз сдвинула брови, напряженно размышляя.
- Но когда я получала письма, печать была в целости...
- Существуют способы, - хмыкнул Хью.
- Ах, способы! - Девушка отвернулась и сжала виски дрожащими
пальцами. - Значит, вам известно, что...
- Что это ваш дядя Лотульф первым заподозрил заговор? Должен заметить,
с его стороны было неразумно доверять бумаге столь важные сведения. Что
касается его отзывов о короле Генрихе, они могут привести его на плаху.
Постойте, как он назвал нашего монарха... ах да! Гнусным распутником, подлым
убийцей, пособником Люцифера. Зато своего ненаглядного Людовика возвел, чуть
ли не в ранг святого. Ну что? Все верно?
- А если и так? - прошептала Филиппа, дрожа всем телом. - Отец
Лотульф - подданный Франции и короля Людовика, и наказать его у вас руки
коротки! - Взгляд ее метнулся к ятагану. - Или...?
- Я не наемный убийца, миледи. - Прежде чем она успела осознать это,
Хью продолжал: - Но за такими далеко ходить не надо. Нашему ведомству
случается обращаться к людям, которым нравится убивать. За деньги они охотно
прирежут собственную бабушку. Поверьте, их меньше всего занимает, кто чей
подданный.
- Боже милостивый!
Теперь Филиппа выглядела совсем юной и насмерть перепуганной. Все
лучшее в натуре Хью толкало привлечь ее к себе и заверить, что ничего
подобного у лорда Ричарда и в мыслях нет (чего он не знал наверняка), но
долг повелевал невозмутимо смотреть, как она ломает руки. Приказ был ясен:
во вторник утром явиться в Вестминстер с Филиппой де Пари. Окажись она более
сговорчивой, до угроз бы вообще не дошло.
Так он говорил себе, стараясь подавить неуместное сочувствие.
- Мы перехватываем и ваши письма к дяде. Из них известно, что вы
симпатизируете не королеве, а королю. В одном из последних вы писали, что за
семь лет, проведенных в Оксфорде, стали больше англичанкой в душе, чем
француженкой. Вы честно старались отговорить своего дядю от участия в
заговоре, но он и теперь упорствует в своих заблуждениях. Вы под стать друг