"Ене Рэйте. Проклятый берег " - читать интересную книгу авторакрохотным и багрово-красным. Голос у него вечно был хриплым, он любил носить
сдвинутый на затылок цилиндр и курил крохотные, явно купленные со вторых рук сигары, а к тому же был страшно неуклюж. Он первый заметил меня в уличной толпе, дружески хлопнул по плечу, а потом помог подняться на ноги и отряхнуть пыль. - Привет, Копыто! - Чурбан! - воскликнул я радостно. - Мне тебя сам бог послал. Мне сейчас негде приткнуться, и за штормовку капитана дали всего десять франков. - Не переживай, сынок! Не переживай, выше голову, - громко и, как всегда, уверенно ответил он - Не беда! - Я могу на тебя рассчитывать? - Ты что? Друзьям таких вопросов не задают. - Ну, а короче? - Пропьем твои десять франков, а потом что-нибудь придумаем. Пошли! Вот такой он был человек. Верный друг, всегда готовый на любую жертву. И помимо того - джентльмен. В матросах ему никогда не приходилось быть, он легко сорил деньгами и был большим поклонником женского пола. Что касается рода занятий, то после того, как один чрезмерно усердный инспектор полиции завел на предмет выяснения его прошлого переписку с властями всех частей света, Чурбан предпочитал выступать как рантье. Мы пропили десять франков и вышли. - Не беспокойся, - сказал Хопкинс после того, как бармен не дал нам войти в холодильник и вежливо направил паши стопы в сторону двери. - Поживешь у меня, а потом что-нибудь придумаем. - Слушай! Мы же из этих десяти франков даже на еду ничего не оставили. Султану и там поедим. В начале этой книги я уже упоминал о Турецком Султане и о том, что он два дня как не выходит на улицу, потому что у него сперли штаны. Вот это обстоятельство Чурбан и обратил в нашу пользу. Турецкий Султан, получивший свое прозвище за орлиный нос и длинные руки, валялся еле живой в каюте на одной барже. Баржу должны были поставить в сухой док, а чтобы ее тем временем не растащили до последней дощечки, сторожем за жилье и обещание заплатить, если все будет в порядке, двести франков наняли Турецкого Султана. Однако пару дней назад он напился до того, что во сне с него стянули штаны, и теперь он сходил на берег только по ночам, завернувшись в пеструю скатерть, словно калиф Гарун-аль-Рашид. Предложение, которое Чурбан сделал Турецкому Султану, состояло в следующем: он готов сдать ему напрокат свои брюки по тарифу, установленному для такси - 1 франк 45 сантимов в час или оптом, за весь вечер, 7 франков и ужин на двоих. - Дорогой, - ответил Турок, закуривая. - Можешь получить четыре франка и то, если добавишь рубашку. О рубашке Чурбана мы распространяться лучше не будем. Просьбу Турецкого Султана смог бы понять только тот, у кого нет вообще никакой рубашки. - Если дашь восемь франков, могу добавить и рубашку, а не хочешь - не надо. После короткой, но проходившей в довольно резких тонах дискуссии они сошлись на шести франках сорока сантимах. Чурбан отдал брюки и почти всю рубашку. Один рукав оторвался, он сунул его в карман пиджака. Брюки |
|
|