"Рустам Раз. Моя жизнь рядом с Наполеоном " - читать интересную книгу автора

Напрасно Александрин успокаивала меня:

- Господь велик, с императором ничего не случится. Мы будем
готовы и как только он позовет, поедем.

Вдобавок ко всему граф Артуа [22] послал ко мне двух человек,
которые потребовали у меня объяснений в связи с теми
бриллиантами, что по распоряжению Бонапарта я взял у мосье
Буйери[23].

Поскольку я точно выполнил отданный мне приказ, я не растерялся и
рассказал этим господам, как по требованию Его величества я пошел
к главному казначею, получил бриллианты и тут же отнес в кабинет
Бонапарта. Император велел мне положить на стол кошелек с
бриллиантами, а что случилось далее, я не имею представления.

Так прошло несколько дней, когда поползли слухи, что император
покинул Фонтенбло. Я сразу догадался - мое письмо ему не вручили.
Но когда узнал имена сопровождавших его людей, успокоился. Никто
из них не стал бы делать мне зла, все они были мне по душе и были
моими друзьями. Вот почему я решил отправиться в порт и
присоединиться к свите Его величества. Не теряя времени,
Александрин поехала в Сен-Жермен на ближайшую почтовую станцию,
чтобы нанять экипаж. Там ей встретился один знакомый придворный,
который сказал:

- Вам вряд ли удастся нанять лошадей, я сам безуспешно старался
взять коней и поехать за дядей в Фонтенбло.

Однако жена моя была настойчива - она стала просить и умолять
станционных, служителей, но совершенно напрасно. Ей объяснили:

- Мадам, мы не в состоянии удовлетворить даже самых
высокопоставленных господ...

Когда Александрин расстроенная вернулась домой ни с чем, у меня
стало очень скверно на душе, но я утешил себя тем, что если бы мы
даже и нашли коней, пропуска бы нам все равно не дали.

Но и на этом мои мучения не кончились. Один знакомый полицмейстер
вполне серьезно посоветовал к возвращению роялистов покинуть
Париж. Он считал, что лучше мне уехать по собственной воле и
некоторое время пожить в провинции, чем сидеть дома и ждать
ссылки. Это было уже нечто новое и неожиданное, мне и в голову не
приходило, что меня когда-либо сочтут опасным элементом. Но
полицейский объяснил, что в Париже уже с подозрением относятся ко
мне. Меня умоляли спастись и жена, и мои дети, которых я нежно
любил и не хотел подвергать испытаниям. Поэтому перед въездом
короля в Париж я укрылся в Труа, где оставался целых четыре