"Федор Разумовский. Прокаженный " - читать интересную книгу автора

Когда на Чернобыльской АЭС взорвался четвертый блок, Маша, будучи
беременной, гостила с мужем у родителей. Супруг ее, строитель по профессии и
романтик по призванию, вызвался поработать добровольцем на обломках
реактора, в результате чего через год скончался. А ей насильно сделали аборт
и по-отечески посоветовали больше не беременеть - и так у нас страна уродов.
Некоторое время оба молчали, давились пряником "Славянский", а потом
Сарычев несколько невпопад спросил:
- Маша, почему сны снятся?
- Тайна сия великая есть. - Она положила в рот кусочек шоколадки и
томно потянулась. - Мне вот, к примеру, уже который год снится одно и то
же... Словно в той песне: "Опять мне снится сон, один и тот же сон, он
вертится в моем сознанье, словно колесо..." А что, Саша, ночные кошмары?
- Да так, просто интересно. - Сарычев замялся. - Поздно уже. Ехать
надо. Спасибо за чай. - Он поднялся.
Маша сидела все в той же позе, положив ногу на ногу, и улыбалась.
- Телефончик-то оставишь, бывший работник органов МВД?
Глаза у нее были словно омуты - бездонные и манящие...

Ленинград. Развитой социализм. Четверг Из рапорта
...я двинулся на звук выстрела - в коридоре, неподалеку от входа в
заказник, увидел бегущего с пистолетом ПМ в руке обнаженного по пояс
мужчину, на голом теле которого были явные следы крови. Крикнув: "Стой,
стрелять буду!", я дал предупредительный выстрел, но тот не отреагировал.
Учитывая наличие у него ствола, я открыл огонь на поражение. Выстрелив
трижды, я два раза ранил его в живот, затащил в помещение заказника, связал
и отправился вызывать опергруппу. Когда я минут через пять вернулся, раненый
был в сознании и громко ругался матом, раны у него на животе уже не было,
только большой розовый шрам...
Где-то через час аспиранта этапировали в ИВС - изолятор временного
содержания при местном отделении милиции. Здесь его обшмонали, но в подвал *
окунули не сразу. Вначале пристегнули "скрепками" к радиатору в ружпарке и,
скорбя о павшем коллеге, от всей души пинали по почкам. Только через день
ему дали прочесть постановление о заключении под стражу, качественно
отметелили напоследок и, погрузив в "черный ворон", повезли в Кресты.
Здесь аспиранта обшмонали еще разок, затем он "сыграл на рояле" **,
сфотографировался, помылся и получил казенные шмотки. Наконец контролер
открыл дверь и запустил Титова в камеру. Это был стандартный восьмиметровый
"трюм", "борта" *** его были отделаны цементной "шубой", на одном из них
висела "камерная балаболка" - радиорепродуктор, а в углу, за подобием
перегородки, находилась "эстрада" - унитаз. Несмотря на ограниченные размеры
помещения, размещалось в нем человек десять. Как только дверь за контролером
захлопнулась, один из арестантов подволокся к Титову, сразу угадав в нем
новичка:
- Эй, брус параличный ****, за что в торбу бросили?
Титов холодно глянул в выцветшие хитрые буркалы и промолчал. Любопытный
ощерился, продемонстрировав пасть, полную гнилых зубов:
- За что попал, пухнарь?*****
* Камеру.
** Прошел процедуру снятия отпечатков пальцев.
*** Стены.