"Федор Разумовский. Прокаженный " - читать интересную книгу автора

денешься, впереди знак". - Особо насиловать мотор Сарычев не стал, и когда
наконец догнал машину, вокруг уже было полно народу - "девятка" на полном
ходу врезалась в бампер не пропустившего ее КАМАЗа. На то, что осталось от
пассажирки, сидевшей на переднем "месте смертника", майор и смотреть не
стал - не на что было. Почему-то чувствуя свою причастность к смерти
девушки, он вздохнул, развернулся и покатил домой. Причем прекрасно
ориентируясь в темноте - про габаритные огни вспомнил, лишь когда менты
сняли с него штраф. Как водится, без квитанции, по половинной таксе. В
России живем...
Уже у самого дома майор почувствовал зверский голод и с досадой
вспомнил, что пропустил обед. Да уж, аппетит-то пока еще дай Бог каждому.
Сделав крюк, он остановился возле метро, выбрал в подземном переходе
старушенцию поцивильней, купил жареную курицу, зелени, лаваш. И представив,
как все это съест - не спеша, с чувством, с толком, с расстановкой, - пришел
в самое благостное состояние духа.
Однако уже у себя в подъезде он вдруг расхотел есть и почему-то ощутил
смутное беспокойство. Поднялся в квартиру, разделся, вымыл руки и двинулся
на кухню, чувствуя, как тревожный дискомфорт усиливается с каждой минутой. С
тяжелым сердцем он поставил сковородку на огонь, кинул масла, соли, приправу
из пакетика и, расшмотовав куру на части, принялся ее разогревать, добавляя
для вкуса перца и чеснока. Вкусно запахло жареным, но Сарычев внезапно забыл
про куру, нахмурился и подошел к окну. Осторожно выглянул из-за занавески и
осознал наконец причину своего беспокойства - из стоявшего неподалеку от
помойки "мерседеса" на него смотрели пустые глаза смерти.

Наничье
Николай Игнатьевич Степанов работал опером давно, с того памятного дня,
когда летеху Женьку Чернышева выперли из органов за пьянку. С бабами. Его,
милиционера патрульно-постовой службы, поставили на освободившуюся должность
и сказали: "Служи, парень, родине честно".
Был, правда, момент, хотели сделать его замначальника отдела, но,
помнится, вышел тогда конфуз у его бригады в аэропорту - постреляли малость
в людном месте. После того не до повышений стало, хорошо хоть старшим опером
оставили.
Да и какой, честно говоря, из него начальник? Внешности капитан
Степанов был весьма заурядной - не блондин, не брюнет, а так, хорошо, что не
лысый, роста среднего, с лицом незапоминающимся. Встретишь такого в толпе,
сплюнешь и мимо пройдешь. Задницу свою милицейскую он на сто лимонных долек
не рвал и мечтал в жизни только об одном - получить перед пенсией новую
должность, сменить четыре маленьких звезды на одну большую и потом спокойно
сидеть на кровных шести сотках в Мшинских болотах. Только вот до этих
чудесных времен еще нужно было дожить.
"Еще один парник поставлю... А лучше тепличку... - Николай Игнатьевич
устало откинулся на спинку стула и закурил реквизированную у мелкого
хулигана "болгарию". - Кроликов заведу... Пушной породы. И домик надо будет
утеплять... Эх, хорошо бы, конечно, кирпичом его обложить, да где они,
денежки-то? Ясно, где - в УБЭПе(1), у гаишников-рвачей... "
1 Управление по борьбе с экономическими преступлениями.

Настроение у него было не очень. А чему, спрашивается, радоваться-то?