"Федор Разумовский. Прокаженный " - читать интересную книгу автора

быстро, - раздался негромкий голос с характерным грузинским акцентом.
- Да, батоно Дато, - Гела почтительно кивнул, - дай Бог, чтобы
быстро...
Хлопнули дверцы, и на снег вылезли аспирант с Архилином.
Подтянувшись к служебному входу, Титов ударом кулака пробил дверь,
отодвинул засов, и они с вором зашли внутрь. Миновали заставленный лотками
полутемный коридор, очутились на кухне, здесь аспирант оглушил пьяненьких
уже поваров, после чего двинулись дальше, на громкие звуки
музыки. Лабали бессмертное: "...взял гоп-стопом мишуру, будет чем
играть в буру..." Тут послышался бодрый голос: "Федя, как насчет
осетрины?" - и в дверях показался халдей в черном смокинге, при бабочке, с
красной рожей. Через мгновение он был уже никакой, а. Титов, напялив его
лепень, выглядывал в зал.
Посередине, в мерцающем полумраке, стоял ломившийся от снеди стол мест
этак на полета. Справа возвышалась эстрада с чуть теплыми деятелями
культурной сферы, слева переливалась огнями елка. Веселье было в самом
разгаре...
За спиной аспирант услышал металлический щелчок. Это законник откинул
приклад автомата Калашникова, оборудованного соответственно обстоятельствам
ПБСом - прибором бесшумной стрельбы.
- Который? - Титов скосился на Сукалашвили.
Тот пару секунд всматривался в полумрак, мрачно и сосредоточенно
шевелил усами, и наконец раздался его свистящий шепот:
- Вон тот, слева от лахудры в диадеме, - и аспирант увидел мордоворота
с цепким, пронизывающим взглядом, который смачно жрал шашлык прямо с
шампура. Причем мясо не кусал - по-волчьи рвал.
"Посмотрим, как он все это переварит". - Титов ухмыльнулся, схватил
поднос и почтительно приблизился:
- Прошу прощения, повар приготовил сюрприз, но вначале хочет, чтобы вы
одобрили, не слишком ли пикантно?
- Повар? Сюрприз? - Мощным движением глотки отправив мясо в пищевод,
любитель шашлыков осклабился, оглушительно рыгнул и попытался сделать
значительное лицо: - Ну что, давай посмотрим. Ходи живей, черноголовый...
Он с шумом отвалился от стола и, не слишком твердо держась на ногах,
двинулся за аспирантом, следом за ним сразу же поднялся высокий, плечистый
телохранитель.
Как только вышли из зала, Титов без церемоний порвал бригадиру шею и
взял любителя шашлыков за горло. Захрипев, тот начал медленно опускаться на
пол. Подскочивший Архилин тут же принялся вязать ему руки, приговаривая
негромко и радостно:
- Чушок(1) параличный, скоро ты у меня заголубеешь...
Этого Титов уже не слышал, в голове его вдруг зазвучало камлание: "А
самая вкусная добыча это ужас и омерзение в сердце умершей в позоре
женщины!" Он улыбнулся и, не обращая внимания на недоумевающий шепот
законника: "Ты зачем туда? Сейчас шмалять буду", - быстро вышел в зал.
Щелкнул выключателем, и под потолком вспыхнули люстры, высветив
красные, потные рожи мужчин и развратные лица их дам. Титов вышел на
середину и негромко произнес:
- Стоять.
Повисла тишина, все замерли.