"Феликс Разумовский. Нелегкий флирт с удачей " - читать интересную книгу автора

- Нэчья-то нэчья, а вот попа у мена балыт. - Серега мастерски
изобразил грузина, потрогал ушибленное место и, огорченно шмыгнув носом,
ударил партнера по перчаткам. - Ты ведь знаешь, Колян, у меня весь рабочий
цикл с пятой точкой связан...
- А у нас вообще все делается через жопу. - Понимающе кивнув, тот
легко вылез из ринга и, будто не стоял пять раундов с противником в полтора
раза тяжелее себя, принялся работать на большом, в центнер, мешке - только
гул по залу пошел.
"Двужильный он, что ли? - Вздохнув, Серега покосился на него, стянул
отволглые перчатки и принялся разматывать мокрые, липкие от пота бинты. - И
вообще, хрен его разберешь. С виду чел как чел, а взглянет иногда мельком -
и мороз по коже. Не Кролик - санитар лесной. И улыбочка эта постоянная на
конопатой роже. Больше похожая на оскал. Так сразу и вспоминается детская
дразнилка: рыжий, рыжий, конопатый, убил дедушку лопатой... Да если бы его
одного... И не лопатой вовсе... Наверняка или мент, или федерал, или
бандит. А впрочем, по нынешним-то временам, какая принципиальная разница? В
общем, странный Колян чувак, не простой, непонятный..." Понятно было только
одно - жить с ним следовало в любви, мире и согласии.
Между тем пришло время заминаться, и, сбросив напряжение с натруженных
мышц, кикбоксерская братия потянулась париться. Местная сауна запоминалась
надолго, - сооруженная за отсутствием ольхи из сосновых досок, она густо
источала смоляной дух, и воздух в ней был ядрено-жгучий, чуть полегче, чем
в палатке с хлорпикрином для испытания противогазов. Кроме того, труженики
ринга, забывая, что находятся в бане финской, а не русской, имели
обыкновение поддать ковшичек-другой на каменку, так что люди случайные
здесь долго не задерживались.
- Ташкент. - Отважно окунувшись в обжигающий полумрак, Кролик Роджер и
Серега забрались на верхний полок, под самые натеки смолы на досках
потолка, подсунули под зады полотенца - иначе нельзя, можно кое-что
обварить - и принялись обильно потеть. Рядом, разомлев от жара, глубоко
дышали коллеги по искусству, никто не разговаривал - набегались. Наконец
Кролика пробрало, красный, аки рак, он выскочил из парной и, с жутким
уханьем, плюхнулся в холодную воду, а чуть позже и Серега надумал
освежиться - здоровенный, словно тюлень, как только бассейн из берегов не
вышел. Наплескались всласть, смыли усталость под горячим душем и в ожидании
закипающего чайника расположились в рекреации, комнате отдыха то есть. Чаи
да сахары - достали из шкафчика чашки, не забыли про лимончик, а Роджер
извлек из сумки банку с цветастой наклейкой:
- Конфитюр вишневый. Из Голландии.
- Конфитюр вишневый? Из Голландии? О!
Не мешкая, кикбоксерская братия придвинулась поближе, зазвенели ложки,
и, обжигаясь, все принялись хлебать круто заваренный цейлонский - всякие
там пакетики с чайной крошкой здесь не уважали. Пропотев по новой,
поговорили за жизнь, налили по второй и, приделав конфитюру ноги, стали
собираться сами - за окнами уже сгущался полумрак июльского вечера.
На улице заметно посвежело, ветер порывисто шелестел кронами деревьев,
и, глядя на далекие сполохи молний, Кролик в задумчивости пропел:
- А ведь вихри враждебные веют над нами...
- Да, пожалуй, грянет буря. - Прохоров контрреволюционно улыбнулся,
высморкался в два пальца и сменил тему. - Дернешь меня? Бендикс накрылся,