"По водным просторам (Литературная часть альманаха "Рыболов-спортсмен N" 7/1957)" - читать интересную книгу автора

построил на озере водяную мельницу. На протоке сделал запруду, а на
перешейке насыпал земляной вал. Полукругом огибая озеро, вал одним концом
полого опускался к Алатырю.
Так произошло отделение в самостоятельный водоем большого мелководного
залива, куда обычно выходила на нерест рыба.
Залив со временем пересох, и образовалась поляна.

С тех пор рыба в озере почти совсем перевелась. Мельница давно сгорела,
а озеро пришло в полное запустение.

Другие говорят, что это место "Захаркиным" называется потому, что много
лет живет тут одинокий старик Захарыч.

Ему под семьдесят, но он еще крепок и здоров. Лицо его почти сплошь
заросло курчавой с проседью бородой, нависшие брови сошлись на переносице
в одну косматую линию. Всем своим обликом Захарыч напоминает кряжистый
пень с узловатыми обрубками сучьев и буйной порослью мха на вершине.
Только глубоко посаженные маленькие серые глаза, подвижные и зоркие,
светятся приветливо и весело.

Знал Захарыч озеро так, словно это его собственный двор.
Безошибочно ставил снасть в нужное место, в положенное время и на
определенную рыбу.

Любил старик в свободное время посидеть на берегу или притаиться у
кустов в лодке. Со стороны поглядеть - задремал человек. А он смотрит и
прислушивается к жизни озера. Там осока у берега зашевелится: карась или
линь ходит,- любят они такие места, где в траве всякая живность водится. А
вот дождем брызнула в разные стороны мелкая рыбешка - значит, окунь
пошаливает. Не видно его в глубине, но ухватка не щучья. Плеснет
где-нибудь среди кувшинок - это линь вышел поболтаться в чистой воде.

Любит Захарыч и реку. И река для него - открытая книга.
Изучил он ее до каждой подробности, как будто это не река, а широкая
дорога, по которой он проходил сотни раз.

Только рыбой и жил старик, менял ее на продукты или продавал, если
случалась острая нужда в деньгах.

Но рыбы в озерах с каждым годом становилось все меньше.
Особенно опустели реки и озера с войны, когда люди не признавали
никаких запретных правил лова и даже баловались взрывчаткой. Наконец, дело
дошло до того, что на рыбалку стали смотреть как на детскую забаву, а
взрослому человеку стыдно стало показываться с удочками.

До сих пор Захарыч не забыл обиды на Ивана Петровича, хотя и появилась
она еще в 1942 г.

Как-то повстречались они вдвоем. В обычное время председатель на
старика не обращал никакого внимания, а тут остановил: