"Виктор О'Рейли. Правила охоты" - читать интересную книгу автора

незнакомой местности не приходила в голову фантазия чихнуть.
Воздушно-десантные подразделения применяли выброску на поддонах даже для
более тяжелой техники, нежели бронетранспортеры ФАВ.
Тем временем Килмара чувствовал, что эта процедура буквально
вытягивает из него все жилы. Он только что стал свидетелем того, как пилот
в самый ответственный момент по рассеянности пролил свой кофе. К счастью,
выброска на поддонах не предназначалась для людей. Упражнение состояло в
том, чтобы сбросить технику с высоты детской песочницы, затем подняться на
высоту пятьсот футов и начать десантирование личного состава.
Пятисот футов было едва достаточно для полного раскрытия купола,
однако в боевых условиях запас высоты почти не играл никакой роли. Прыжок
с такой высоты не давал противнику возможности расстрелять десантника,
болтающегося под куполом парашюта на фоне неба, в воздухе. Еще лучше было
десантироваться на голову спящего противника.
Первопроходцы воздушного десанта одно время пытались сбрасывать
сначала людей, а потом - тяжелую технику. Уцелевшие, однако, довольно
быстро убедили теоретиков в том, что это не совсем правильно.
Самый главный недостаток европейского театра состоял в том, что он
был слишком густо заселен. Здесь невозможно было ни сбросить что-нибудь с
самолета, ни пальнуть из чего-то действительно мощного, не нанеся ущерб
местным жителям. В этом смысле Фицдуэйновский остров был вполне удобен,
так как в случае приземления в точно указанном месте они рисковали помять
только вереск на каменистой пустоши.
Вспыхнула сигнальная лампа, протяжно завыла гидравлика. Ночь снаружи
казалась чересчур темной, холодной и неприветливой. "Длинный Коготь" летел
так низко, что Килмара с удивлением обнаружил, что глядит на кое-какие
детали рельефа снизу вверх. Ему оставалось только надеяться, что мудреные
микросхемы, сделавшие возможным этот невероятный и безумный ночной полет,
сумеют как надо распорядиться своими электронами. Он хотел жить и стать
генералом через два дня.

***

Был поздний вечер, и Фицдуэйн чувствовал себя таким усталым, что у
него не было сил даже пошевелиться. Здравый смысл подсказывал, что нужно
поспать, но он знал, что уснуть не сможет. Фицдуэйн размышлял о том, как
будет строить свою жизнь дальше. Часть времени уходила у него на то, чтобы
быть своего рода мозговым центром "Ирландских рейнджеров", которые
понемногу расширяли свои операции, однако в последние несколько лет он шел
по пути наименьшего сопротивления, предоставив своему помощнику заниматься
делами, а сам сосредоточился на воспитании Питера. Теперь он думал, что
вряд ли был должен так поступать. Вместе с ощущением скорых перемен к нему
пришло и какое-то странное предчувствие.
Он проверил систему безопасности и пошел к Питеру, чтобы высадить его
на горшок. Его маленький сын лежал в кроватке, прикрыв глаза длинными
ресницами, и спал, разметавшись по перине. Его обветренные щечки
разрумянились. Бутс выглядел очень мило, но простыни у него были мокрыми.
Фицдуэйн снял мокрые простыни, мимолетно задумавшись о том, не
сводить ли мальчугана к врачу, чтобы проверить мочевой пузырь, и как
приучить его просыпаться по нужде, а затем перенес Бутса на свою широкую