"Мэри Рено. Тезей " - читать интересную книгу автора

террасу, что идет вокруг всех царских покоев, расположенных на крыше
Большого Зала.
Утро было розовое, и алые колонны горели в его свете. Было слышно, как
внизу собираются придворные в боевых доспехах; как раз этого я и ждал.
Они входили по двое, по трое; бородатые воины - с разговорами, юноши -
с потасовками и смехом, окликая друзей, фехтуя древками копий... На них были
кожаные шлемы с длинным султаном, окованные бронзой или усиленные валиками
из кожи; широкие груди и плечи, блестевшие от масла, казались
кирпично-красными в розовом свете; широкие штаны жестко торчали вокруг
бедер - и от этого тонкие талии, стянутые ремнями мечей, казались еще
тоньше... В ожидании они обменивались новостями и шутками, а молодые
рисовались перед женщинами, опершись подмышкой на верхние кромки высоких
щитов и держа копья вытянутой правой рукой; усы у них были чисто сбриты,
чтобы оттенить юные бородки... Я разглядывал гербы на щитах - птиц, рыб или
змей, приклепанных к шкурам, - чтобы узнать и поприветствовать друзей, а они
в ответ поднимали копья. Семь или восемь из них приходились мне дядями: их
родили деду во дворце те женщины благородной крови, которых он захватил в
своих старых войнах или получил в подарок от соседних царей.
Оставив за воротами коней и колесницы, входили поместные дворяне; тоже
обнаженные по пояс, потому что день был теплый, но во всех своих
драгоценностях, даже на сапогах были золотые кисточки. Шум голосов
становился громче и гуще, заполнил весь двор... Я расправил плечи, подтянул
живот и, глядя на юношей с пробивающейся бородкой, стал считать по пальцам
годы, отделявшие меня от них.
Вошел Талай, Военный Вождь, сын юности моего деда; его родила плененная
вдова вражеского вождя. На нем тоже было все лучшее: призовой шлем с
погребальных игр Великого Микенского Царя, весь покрытый кривыми клыками
кабанов, и оба меча: длинный с хрустальным набалдашником - он иногда давал
мне вынимать из ножен - и короткий, с золотой чеканкой по клинку (охота на
леопарда)... Люди прижали древки копий ко лбу, он пересчитал их взглядом и
пошел во дворец доложить деду, что все готовы. Потом он вышел, и встал на
большой лестнице под царской колонной что держит перемычку, а борода его
торчала словно таран боевого корабля... И закричал:
- Бог показался!
Все строем двинулись со двора. Я тянулся на цыпочки, чтобы лучше
видеть, но в этот момент вошел камердинер деда и спросил у маминой служанки,
готов ли господин Тезей идти с царем.
Я думал, что мне надо будет идти с мамой. И что она тоже так думает. Но
она ответила, что я уже готов и меня можно позвать в любой миг.
Она была Верховной жрицей Великой Матери в Трезене. До нас, во времена
Береговых людей, это сделало бы ее полновластной царицей; и сейчас, когда мы
приносили жертвы у Пупкового Камня, никто не шел впереди нее. Но Посейдон -
муж и господин Матери, и на его праздниках впереди идут мужчины; потому,
когда я услышал что пойду с дедом, то почувствовал себя уже взрослым.
Я побежал к наружной стене и выглянул между зубцами. Теперь я видел,
что это был за бог, за которым следовали люди: они выпустили Царя Коней, и
он бежал по равнине. Наверно, вся деревня тоже вышла встречать его. Он шел
по общинному хлебному полю, и никто рукой не шевельнул, чтобы его
остановить; потом прошел через бобы и через ячмень, и начал подниматься на
оливковый склон, - но там были люди, и он свернул. Пока я смотрел, в пустом