"Леонид Репин. Затерявшиеся в тайге " - читать интересную книгу автора

разделились на четыре части (я показал дважды - в разные стороны). Поскольку
совпадений во мнениях не наблюдалось, мы решили, что данный экземпляр дерева
не характерен, и принялись изучать другую сосну. Но и с ней получилась такая
же картина. Кроны других деревьев настолько переплелись, что у нас зарябило
в глазах. Поэтому мы взяли и пошли куда глаза глядят - прямо.
Но попытки сориентироваться в этот день не закончились. Мы наткнулись
на обширный участок леса, где множество деревьев обросло пышным мохом. Мы
радостно бросились к ним, но сразу увидели, что одно дерево мох покрывал с
северной стороны, в то время как его ближайшего соседа - с южной. Или
наоборот. И остальные деревья совершенно явно перепутали все части света. В
этом лесу царила полная неразбериха. Следуя примете, горячо рекомендованной
нам в детстве учебниками, оставалось только одно: разойтись втроем на все
четыре стороны.
- Придется сделать прибор, - вроде бы самому себе сказал Коваленко.
- Какой? - спросили мы с Алексеем, надеясь неизвестно на что.
- Увидите, - уклончиво ответил ученый.
Во время очередного привала мы попытались вспомнить, нет ли еще
каких-нибудь способов ориентировки в лесу, не считая ориентировки с помощью
компаса и загадочного прибора, который обещал создать Коваленко. Впрочем, я
по опыту знал, что просто так Толя не обещает. Значит, какая-то мысль на
этот счет у него появилась. Интересно, какая? Из чего, хотел бы я знать, он
собирается делать прибор?
Вспомнилось: муравейники всегда располагаются возле южной стороны
дерева. Сказал об этом товарищам и сразу же выжидательно посмотрел на Лешу,
не спросит ли он опять: "А не возле северной?" Потому что, если спросит, я
снова начну сомневаться. Впрочем, пока все это не имело ровно никакого
значения, поскольку муравейники еще не встречались.
Был и еще один способ, но и им при всем желании мы не могли бы
воспользоваться. Учебник ботаники рекомендует его как не уступающий по
точности компасу. Это определение сторон горизонта по годовым кольцам
деревьев. Пилы у нас, к сожалению, не было, да и человек, заблудившийся в
лесу, тоже, как правило, ее не имеет, так что наблюдать кольца по спилу мы
никак не могли. Но даже если допустить такую возможность, что нам попался
пень, спиленный со всей аккуратностью, вряд ли мы извлекли бы из столь
ценной находки какую-то пользу. Способ этот далеко не так точен, как
говорится в учебнике. История старая и стоит того, чтобы вкратце о ней здесь
рассказать.
Почти триста лет назад некто Рей заметил, что южный радиус на спиле
дерева больше, чем какой-либо другой. Рей не смог более или менее
убедительно истолковать свое наблюдение, и оно породило множество споров,
которые длились более семидесяти лет. В 1758 году Дюгамель де Монсо
окончательно низложил заключение Рея, доказав, что не всегда и не везде
южный радиус больше других. Еще через четверть века Жусье подтвердил
наблюдения Рея. Но и эта победа оказалась недолгой: академик А. Ф.
Миддендорф, много лет своей жизни посвятивший изучению растений Сибири, и в
частности изучавший спилы деревьев, растущих на Енисее, как раз неподалеку
от тех мест, где мы заблудились, обнаружил, что годовые кольца с южной
стороны вовсе не обязательно шире. В своей книге "Путешествие на север и
восток Сибири", вышедшей в Санкт-Петербурге в 1867 году, он написал:
"Ствольные пластинки мои, оказывается, вовсе не эксцентричны, и если А.