ИМЕТЬ И НЕ ИМЕТЬ

Даже когда Шолохова никто ни в чем не обвинял, приходилось держать ответ - отвечать за те слова, что он объявил своими. А вопросов к "Тихому Дону" ох как много… Начиная с самого простого - что слова означают? Вот это слово, например? Или вон то?

Для объяснений с читателем писателю дан специальный жанр - авторские примечания.

Вот, скажем, призвали Григория Мелехова в армию, прибыл он в Западный край, а тут:

"Бравый лупоглазый вахмистр Каргин, с нашивками за сверхсрочную службу, проезжая мимо Григория, спросил:

- Какой станицы?

- Вешенской.

- Куцый?

Григорий, под сдержанный смешок казаков-иностаничников, молча проглотил оскорбление" (I, 3, 2).

Персонажи явно понимают в чем дело, а вот читателю невдомек - за что Григория назвали куцым, и в чем, собственно, состоит оскорбление?

Тут и приходит очередь автора:

"Станицы, - разъясняет он, - имели каждая свое прозвище; Вешенская - Кобели".

Впрочем, какова связь между кобелем и куцым понятно, опять же, не всем. Обратимся к Далю: "Куцый, короткохвостый, либо безхвостый, кургузый или корнохвостый. "…"// Куцый, заяц, косой;// дворняжка. Далеко куцому до зайца!" (Изд. 1881 г., II, 228).

Авторское толкование - "Кобели" - не из самых доходчивых, так что о смысле эпизода читателю все равно предложено догадаться самому: Григория, наверное, оскорбило то, что вахмистр назвал его дворнягой с обрубленным хвостом…

А теперь наступает пора последнего вопроса - текстологического. Свой нынешний вид авторское примечание получило достаточно давно - в 1929 году, в первом же отдельном издании I-й книги романа. Отличия версии-1929 от нынешней - минимальны:

"Станицы имеют каждая свое прозвище; Вешенская - кобели".

Это значит, что в 1929 году прозвища у станиц были еще вещью актуальной ("имеют"), а четверть века спустя стали историей ("имели"). Хуже с самим прозвищем, поскольку написание со строчной буквы указывает, скорее, на то, что "кобели" служили кличкой не станицы, а ее жителей.

Это в 29-м. Но отступим всего на один год назад - и обнаружим такое…

А обнаружим мы, что в первой - журнальной - публикации примечание это имело вид совершенно немыслимый:

"Станицы имеют прозвище; Вешенская - кобелями".

Станицы имеют прозвище!? - одно на всех?!

А вот "тире" перед последующим существительным в косвенном падеже (в данном случае творительном множественного числа) означает только одно - эллипсис, указание на опущенный предикат. И таким предикатом может быть лишь сказуемое из предшествующей части фразы.

Следовательно, в полном виде вторая часть фразы способна выглядеть только так:

Вешенская имеют (!) прозвище (!) кобелями (!).

Иного - в тесных рамках русского синтаксиса - не дано.

Итак, что же перед нами? Свидетельство шолоховской малограмотности? Несомненно. Но только ли малограмотности? Ведь и спустя четверть века, и в самом исправном виде примечание это все равно остается невразумительным - даже для читателя, что держит под подушкой далевский словарь!

Отгадка у загадки, наверное, одна: автор романа намеревался дать развернутое примечание к реплике вахмистра. Но только намеревался - в дальнейшем, в том будущем, которого у него не было. А пока что автор ограничился беглыми пометами - указанием на то, что потребует разъяснений и о чем в данном примечании пойдет речь. Заметкой для себя, с недосказанностями и пропуском ясных для автора подробностей: * Станицы имъютъ прозв.

= "Станицы имъютъ прозв[ища]… ("прозвище" - это, конечно, от шолоховской бестолковости)… * Вешенск. прозв. кобелями

= "Вешенск[iе казаки] прозв[аны] кобелями"

Отсюда, кстати, и тире - Шолохов решил, что здесь зашифровано то же самое слово, что и в первой части, - "прозвище". А раз то же самое - можно его опустить. И не таких опускали…

А автор в чужие руки не дался… Ни в 1928 году, ни четверть века спустя… И не дастся - до самого последнего издания, на котором будет стоять: "М. Шолохов "Тихий Дон"…

А. Г. и С. Э. Макаровы установили, что ряд авторских примечаний в романе, свидетельствующих о трагическом непонимании Шолоховым текста произведения ("атаман", "Вересаев"), целиком заимствованы из доступных справочных пособий (первое издание "Большой Советской Энциклопедии" и "Литературная энциклопедия" 20 - 30-х гг.)8.

Тверской энтузиаст борьбы за чистоту шолоховского имени А. В. Огнев в этой связи горестно сетует: "…" Макаровы в качестве доказательства (принадлежности романа не перу Шолохова. - З. Б.-С.) используют то, что Шолохов допускает чисто формальный - ошибочный - текст примечаний. Можно было бы принять в расчет эти обличения, если бы было точно установлено, что он (Шолохов. - З. Б.-С.) имел непосредственное отношение к примечаниям.

Макаровых не останавливает то, что в некоторых случаях специально оговаривается их (примечаний. - З. Б.-С.) авторский характер, например: "Станицы имели каждая свое прозвище. Вешенская - Кобели (прим. автора)"9.