"Григорий Рейнгольд. Один день Григория Борисовича (рассказ-однодневка с элементами пародии)" - читать интересную книгу автора

уже человек пятьдесят. В основном малыши, эти приходят даже раньше
учителей и ждут у входа. Жалко их, особенно в мороз, как сегодня, а
запустить раньше учителей нельзя, иначе порядку в школе не будет. Сколько
ни говорят им приходить не раньше семи сорока пяти, бесполезно. А старшие
подходят в последний момент, своё время берегут.
- Ребята, пропустите, - Григорий Борисович протискивается через толпу,
стучит в стеклянную дверь. Дежурный, видя, что это учитель пропускает его.
По давней привычке Григорий Борисович посмотрел на школьные часы, висящие
в фойе, и обрадовался, что не подвел утром свои, и школьные и его часы
спешат на две минуты. Григорий Борисович (опять же по старой, ещё с
детства привычке), войдя в школу, снял шапку. Сейчас уже мало кто сохранил
эту старорежимную привычку. Что говорить об учениках, если, как правило,
их отцы не делают этого, да и многие мужчины-учителя, но Григорий
Борисович иначе не может. Мария Николаевна, завуч первой смены стоит, как
всегда, встречая учителей.
- Здравствуйте, Мария Николаевна, - говорит Григорий Борисович.
- Здравствуйте, Григорий Борисович, - отвечает она, - поторапливайтесь,
через две минуты запустят учеников, учителя должны уже быть в кабинетах.
Да, сегодня он немного припозднился, десять минут мерил температуру,
обычно он приходит раньше. Ничего, ещё успею. Плохо только, что очки с
мороза запотели, почти ничего не видно, но ничего, сейчас отойдут. Взять у
вахтера ключ; посмотреть, нет ли изменений в расписании на первую смену
(изменения есть, но его не касаются); подняться на третий этаж, вообще-то
он второй, если смотреть от главного входа в школу, а с другой стороны -
третий. Поднимаясь по лестнице, опять почувствовал ломоту и недомогание,
но думы о предстоящей работе отодвинули это куда-то далеко. Открыть
кабинет; пуховик и шапку на вешалку в шкаф, переобуться, в школе провести
придётся часов двенадцать, в сапогах ноги вспотеют; достать из портфеля
тетрадь с планами... В классе, мягко говоря, прохладно, градусов едва ли
пятнадцать. В коридоре послышался топот и детские голоса: учеников в школу
запустили. Григорий Борисович подумал: уже 7 часов 45 минут.
Посмотрел на часы: так и есть. Слышны голоса малышей (начальная школа и
пятые-шестые классы). Старшие начинают подтягиваться минут за пять-шесть
до начала урока, каждый раз кто-то опаздывает. Вот и теперь никто из
девятиклассников не торопится на математику, а будет контрольная. Им бы
наоборот, прийти пораньше, зайти на перемене, подготовиться, выгадать
несколько минут для работы, ан нет. Но, думая об этом, Григорий Борисович
не сидит за своим учительским столом, а пишет текст контрольной работы на
доске. Писать на доске он не любит: от мела (а мел в последние годы просто
отвратительный) много грязи, а воды в кабинете нет, руки от мела постоянно
грязные, что неизбежно сказывается и на одежде. Да и почерк у Григория
Борисовича не из лучших. Он пишет не торопясь, обернув кусок мела в
бумагу, чтоб не сильно пачкаться, стараясь сильно не давить, не сломать
мел. Но вот, наконец, все задания написаны, вроде получилось нормально.
Григорий Борисович ещё раз критически посмотрел на свою работу и взглянул
на часы:
7 часов 55 минут.
Дверь открылась, вошла Маша.
- У тебя же сейчас не математика, - сказал отец.
- Папа, я тебе еду принесла, ведь тебе работать до позднего вечера,