"Семен Резник. Николай Вавилов ("Жизнь замечательных людей" #452) " - читать интересную книгу автора

Селекционную станцию (сначала лабораторию) Дионисий Леопольдович
Рудзинский основал в 1903 году. Пропаганда селекции путем выведения ценных
сортов - такова задача, которую он ставил при организации станции.
В первые годы на лабораторию почти не отпускали средств, весь штат ее
составляли два полуграмотных рабочих. Но уже к 1909 году Рудзинский вывел
ряд новых сортов, и станция получила права гражданства. У заведующего
станцией появился заместитель Сергей Иванович Жегалов, прошедший подготовку
в Австрии у профессора Чермака, в Германии и в Швеции - на знаменитой
Свалефской селекционной станции. Появилось несколько молодых научных
сотрудников.

Николай Вавилов пришел на станцию в разгар строительства. Возводилось
главное двухэтажное здание, в котором должны были разместиться селекционная
и химическая лаборатории, микроскопическая, комната для фотографирования,
всевозможные подсобые помещения, а на втором этаже - квартиры директора и
его заместителя, комнаты для практикантов. Возводился большой сарай с
сушильными и амбарными помещениями. На станции уже разрабатывались научные
методы селекции, здесь уже обучали студентов...
В сравнении с ведущими профессорами Петровки Дионисий Леопольдович
Рудзинский не производил впечатления крупного ученого. Но причиной тому была
не узость кругозора и не ограниченность познаний, а какое-то упорное
нежелание понять свое истинное место в науке. В автобиографии, написанной
через много лет, Рудзинский с поразительно спокойной деловитостью дает себе
такую оценку: "... с рождения моя память ограниченна, я не мог иметь широкой
научной эрудиции, мало читал и мало написал".
Лидия Петровна Бреславец вспоминала, как Рудзинский совершенно серьезно
рассказывал своим молодым сотрудникам, что недавно перелистывал старые
журналы, углубился в одну работу и поразился: как можно такое писать;
посмотрел фамилию автора - оказалось, работа его собственная!..
Рудзинский первым начал научную селекцию в России, но не только никогда
этого не подчеркивал, а держался так, что получалось, будто это сделал
кто-то другой.
По четвергам Рудзинский проводил семинары. Хотел, чтобы сотрудники были
в курсе всех достижений селекции. К семинарам готовились серьезно.
Восемь-десять человек были их постоянными участниками, и почти все они стали
крутшейшими специалистами, профессорами, докторами наук, оригинаторами
многих сортов.
Вспоминают, что Вавилов на семинарах выступал чаще других. И глубже.
Вспоминают, что "шеф", старавшийся быть серьезным, не мог при этом удержать
довольную улыбку и нередко признавался, что большую часть литературы по
излагаемому вопросу узнал только из доклада Вавилова.
Много позднее Рудзинский писал своему бывшему сотруднику:
"Мне очень совестно, когда Вы называете меня своим учителем. Ведь мы
лишь совместно работали на станции самостоятельно, и я во много раз
заимствовал больше от Вас, чем [Вы] от меня, и вообще на дне горький осадок,
что я очень мало давал от себя моим сотрудникам, требуя от них большой
работоспособности, которой я был тогда одержим"*.
Наверное, это признание не удивило Вавилова. И может быть, не только
потому, что доходившая до самоуничижения скромность Дионисия Леопольдовича