"Лейни Дайан Рич. Лучше не бывает " - читать интересную книгу автора

Помнится, год назад в "Уолмарте" он устроил у передвижной стойки Армии
спасения целый скандал, требуя квитанцию за пожертвованную мелочь. Про себя
я давно уже окрестила его Задохликом.
- Как самочувствие, миссис Лейн? - осведомился он, не поднимая взгляда
от разложенных бумаг.
- Надо бы лучше, да некуда! - отрезана я.
Одна из ламп дневного света мигала, отчего у меня сразу заломило в
висках. К тому же низ живота недвусмысленно намекал, что грядет чисто
женское недомогание. Но не сообщать же обо всем этом Задохлику!
- В таком случае можем начинать. - Этот тип встал и с достоинством
приблизился к свидетельской будке. - Итак, миссис Лейн, назовите как можно
точнее время взрыва.
- Около девяти часов утра.
Я поерзала на сиденье, умоляя живот повременить, и осторожно повела
шеей, которая тоже заныла (видимо, за компанию). Освещение в зале суда было
все же на редкость неудачным, как в общественном туалете, и запах висел
какой-то химический, словно где-то рядом еще валялись банки из-под краски
после недавнего ремонта. Мне пришло в голову, что так пахнут скамьи
присяжных, крытые (трудно понять, из каких именно соображений) оранжевым
пластиком. Ножки их обновить не потрудились, поэтому скамьи противно
поскрипывали, стоило кому-то сменить позу. Вращающееся канцелярское кресло
подо мной тоже было порядком расшатано и взвизгивало при каждом повороте
влево. Возможно, понятие "комфорт во дворце правосудия" просто не приходит
никому в голову на момент распределения бюджета, по крайней мере, в
Хейстингсе, штат Теннеси. Или приходит, и даже выделяются нужные средства,
но дальше пластика и мигающих ламп дело не идет, а разница оседает в чьих-то
карманах. Думаю, любой, кто мало-мальски знаком с политиками и юристами, без
колебаний поставит на второй вариант.
- А где находились вы в момент, предшествовавший взрыву?
- За своим рабочим столом.
Защитник глубокомысленно кивнул, прохаживаясь передо мной с заложенными
за спину руками, как высушенная пародия на Грегори Пека в роли Атикуса
Финча. Достойный фон ему составляли подзащитные, представители Хейстингской
газовой компании, в одинаковых галстуках по пятьсот баксов, которые они
поглаживали одинаково бессознательным и самодовольным жестом. До взрыва им
не было ни малейшего дела, скорее всего мысленно они уже заказывали выпивку
в любимой забегаловке. Я хорошо их знала, этих лощеных хорьков, еще по
сумбурным, тягостным дням в больнице, когда держалась только на
обезболивающем. Они толклись у моей койки, норовя подсунуть на подпись
бумаги, в которых я отказывалась от всякого права на судебный иск в обмен на
оплату больничных счетов. В конце концов, этим и кончилось. Однако в суде
можно выступать еще и в качестве свидетеля, и вот как раз это мое право
никто не догадался купить.
Я покосилась на Фей Уиттл, истицу, и на ее адвоката. Руки у обоих
безвольно лежали на столе, были, как бы уронены на пего. Уже в одном этом
читалась готовность к проигрышу. Лицо Фей под высоко взбитыми темными
волосами казалось особенно бледным, щеки - впалыми, и я знала, что у нее и в
мыслях нет по-настоящему бороться за свою правоту. Ее адвокат был полной
противоположностью защитнику: коротенький, упитанный, вялый и поразительно
похожий на жабу.