"Пааво Ринтала. Слуги в седлах " - читать интересную книгу авторапоследнюю минуту, и то нехотя. Мне стало казаться, что я теперь не гожусь
даже на то, чтобы сидеть в трамвае. Работа меня тяготит, не могу собраться с мыслями. Разве это не нервы? - Нервы, конечно, тоже, но мне трудно установить причину болезни. Для этого нужно обследовать сначала одного пациента - дядю Хейкки, потом другого - все руководство вашего учреждения; только после этого можно сказать - нервы ли тут повинны и у которого из двух пациентов они развинтились. А вы, значит, хотели бы привести себя в прежний порядок? - Да. Вот именно. - Расскажите-ка мне, каким он был, этот прежний порядок, чтобы я знал, чего вы хотите, - Ты же меня знаешь. - Вы, кажется, не пили? - Нет, и теперь не пью. - А членом какого-нибудь клуба раньше состояли? - Состоял и сейчас состою, но редко хожу туда скучать. - Я так и думал. А охоту не бросили? - Бросил. - Зато рыбачите целое лето напролет? - Не забыл, значит. - И ухаживаете за садом и за внуками на даче? - Конечно. - И читаете, как прежде? - Да. - И предпочитаете Минковского, например, Агате Кристи и Сименону? - Да они и не стоят знакомства... Ну, так... А теперь... расскажите мне что-нибудь о свеженьких политических скандалах. - Кое-что я иногда слышу... Всюду о них говорят, но я не могу вспомнить сейчас ни одного. - Постарайтесь припомнить... А какие шлягеры теперь поют? - В одном, кажется, есть такие слова: "Юноша смуглый, он бороздит океаны, и губы шепчут: люблю тебя". - Верно, верно, но с тех пор прошло уже тридцать лет. - Неужели так много? - А поновее ничего не припомните? - Вот один: "Это так хорошо, c'est si bon", но с тех пор тоже, кажется, прошло тридцать лет? - Этот - пяти-шестилетней давности. А расскажите-ка мне что-нибудь о скрипичном концерте Стравинского. Хейкки Окса принялся рассказывать. Юсси прервал его в самом начале: - А что Шостакович сейчас сочиняет? - Он только что закончил Десятую симфонию, но я еще не успел ее достать, ее еще нет в Финляндии, - И вы, конечно, продолжаете считать, что так называемый модерн в живописи, который вырос из кубизма и развивает его манеру, старомоден? - Несомненно. - И все-таки вы хотите стать прежним, дядя Хейкки? Господи, да ведь вы же прежний! В ваших представлениях нет никакого изъяна. - Нет, не прежний. Раньше я не был подавлен. Теперь подавлен. Это |
|
|