"Дмитрий Ризов. Ловцы " - читать интересную книгу автора

не скрываясь, шмякнул жабу на стол...
И похохотали же они потом за углом, по очереди нюхая Рыжикову ладонь,
на которую жаба набрызгала чем-то духовитым!
На сома нужна будет толстая леска из конского волоса, размышлял Володя
Живодуев. Говорят, если нет шелкового шнура, обязательно из конского. Сом ее
примется перегрызать, а в леске волосок о волосок как заскрипит! Сомы этого
скрипу боятся больше всего. Тут его и тяни...
Володя стал вспоминать, какая у Фиалковых лошадь: кобыла или жеребчик?
Вспомнил - мочится назад, кобыла, значит. Это плохо. Моча на хвост попадает,
не тот волос, у жеребчика много крепче.
Фиалков в напарники не подходил.
"Никитин? - вяло подумал Живодуев о стороже промартели "Красные
бойцы". - Хорошо, если бы Никитин... Но о нем и думать нечего. Между ними
все кончено раз и навсегда".
Подошел бы Гришка Милюк, пучеглазый парень, казался он неуклюжим и
ленивым, на самом же деле был очень сильным, и ловким.
Милюки - из украинцев, но от украинского происхождения осталась у них
одна лишь фамилия да еще детская Гришкина дразнилка:

Вовка, Вовка, бубэнэц,
Половина жэрэбэц... -

что означало: обидчик сразу и жеребец и бубенец на жеребце. Гришка
подставлял в дразнилку любое имя по необходимости, подкрепляя ее, при
случае, и кулаками.
Был он старше Володи Живодуева года на три, но выглядел еще взрослее;
как только вернулся с фронта отец, он отошел от уличной компании. Работящая
семья у них, вкалывают по хозяйству, как проклятые. В глазах -
снисходительная усмешка ко всему миру. Собой довольны. А почему бы и нет?
Двор у них тянется через весь квартал - раза в три больше, чем у Фиалковых.
И помидорами они могут гордиться. И поросятами, курами, коровой, овечками...
Только Милюки живность так просто, как Фиалковы, не едят.
Старший Милюк развозит на лошадке по буровым питьевую воду. База
нефтяников, где содержались, соседствуя, техника и лошади, от города
километрах в семи. Сюда отец Гришки добирается из дома на мотоцикле.
Объезжает гору, дальше лугами до мельницы, через плотину, по уреме[1] мимо
озер... А здесь уж совсем рядом. Запрягает лошадь, трогает чалого в путь и
катит себе на водовозной бочке по степным извилистым дорогам от буровой до
буровой, пока солнце к закату не склонится и степь не станет синеватой от
покрывших ее травных теней. Чем не работа? Вечером опять пересаживается с
бочки на мотоцикл, передав лошадь конюху, - и домой. Приедет, сам - ну,
коряга корягой, от солнца продубевший, волосы сивые, "харлей" закатит в
сарай и давай из его люльки гостинцы доставать: случайно задавленного гуся,
рыбу, сусликов. Тех самых, свистунов. Все брезгуют ими, но Милюки к
суслиному мясу добавят побольше луку, едят за кроличье. А почему бы и нет?
Суслики травой питаются, всякими семенами, пшеничным зерном. Откуда им
погаными быть? Их поганость - от людских предрассудков.
Пока отец моется под душем - он у Милюков в домике над отхожим местом:
на крыше бочка с водой, воду солнышко греет, внизу от бочки трубка с
брызгалкой, - Гришка сусликов обдирает. Стянет шкурки с них, как чулочки,