"Карен Робардс. Тайные сомнения " - читать интересную книгу автора

узкие брюки плотно сидели на сильных мускулистых ногах. Сара исподтишка
рассматривала его. Откровенная, чувственная красота самца возбуждала
любопытство и волновала.
Вспомнив его непристойные предположения, Сара соображала, каким
образом он прокомментирует подобный интерес, однако осмелилась и посмотрела
ему прямо в лицо. Она не была готова к такому, ведь они встречались всего
несколько раз. К тому же тогда Галагер был грязным, избитым, страдающим.
Девушка смотрела на мужчину изумленно и растерянно. Увидев впервые его на
"Септимусе", она подумала, что в иной ситуации он считался бы
привлекательным мужчиной. Теперь он оказался живым воплощением мечты
школьницы, привел в порядок волосы, вымыл, зачесал назад. Они слегка
вились, были черные и блестящие, как воскресные ботинки отца Сары. Все
выпуклости и впадины лица прекрасно дополняли друг друга. Сара никогда в
жизни не видела такой совершенной красоты!
У него были широкий лоб, изящно очерченные скулы, квадратный, крепкий
подбородок. Мужчина самоуверенно и издевательски улыбался, нижняя губа
сочного рта была полнее верхней. Нос правильно очерченный, прямой.
Болезненная бледность исчезла, смугловатая от природы кожа загорела на
жарком австралийском солнце и стала золотистой. Конечно, картина не
казалась бы ей столь очаровательной, если бы не прекрасные глаза. Темные
густые ресницы, которым позавидовала бы любая девушка, обрамляли
невообразимо голубые глаза. Глаза сверкали, словно драгоценные камни.
Наконец-то до Сары стало доходить, почему они так сияют: глаза откровенно
насмехались над ней.
К стыду она осознала, как может истолковать этот мужчина ее немой
восторг. Она внезапно вспомнила обидные подозрения и предположения, которые
он высказывал тогда, когда она хотела помочь ему. Сара вспомнила обнаженное
мускулистое тело, смуглую грудь. Навязчивые образы не исчезали из памяти.
Сара помнила даже запах его тела и почувствовала, что краснеет. Этого ей
только не хватало! Она отчаянно соображала, пытаясь припомнить, что он
сказал. Ах, да, его имя.
- Я веду регистрационные книги, - спокойно сообщила она. Хотелось,
чтобы он не заметил произведенного на нее впечатления. - Вы Доминик
Галагер, вам тридцать два года. Ирландец. Лишены прав и приговорены к
пятнадцати годам за грабеж. Кажется, я попросила вас оседлать мою лошадь.
Он прищурился. Внезапно Сара испугалась, они совсем одни в конюшне.
Только лошади переступали в стойлах, били копытами и лениво жевали сено.
Тогда его руки и ноги были закованы в кандалы, а теперь они были свободны.
На Ловелле осужденные не ходили в кандалах. Это делалось не только из
соображений морали. Бежать здесь было некуда. Разве что в буш <Буш -
большие пространства некультивированной земли, поросшей кустарником,
особенно в Австралии.>. Но буш безжалостен с теми, кто не знает страны.
Даже если каторжнику и удалось выжить под неумолимым солнцем, то его
выловят, словно бешеную собаку.
Повисла напряженная тишина, было слышно только назойливое жужжание
мух. Сквозь открытые ворота в конюшню проникали косые лучи
ослепительно-яркого солнца. Саре страстно захотелось выйти, оказаться как
можно дальше от этого человека, пугающего ее враждебным настроением.
Настороженность исходила от него вместе с резким запахом пота. Но Сара
вспомнила, кем является она, и гордо выпрямила плечи. Не следует показывать