"Гарольд Роббинз. Насилие и власть (отрывок из романа 'Искатели приключений')" - читать интересную книгу автора

- Им нужны только цыплята, - прошептал я. - Скажите им, что они в сарае за
домом.

Мне никто не ответил. Мои глаза уже привыкли к темноте, и я увидел, что Ла
Перла ощупью подошла к лестнице и застыла там. Новый удар в дверь эхом
прокатился по погребу.

Одна из служанок опустилась на колени и начала молиться. Наверху снова
раздался стук, потом грохот. Дверь затрещала и распахнулась. По ступеням
брызнул поток света, и я увидел трех спускающихся мужчин. Увидев Ла Перлу,
первый из них остановился.

- А, старая толстая курица. Эта нас не интересует, - он оперся коленом о
ступеньку и посмотрел вверх. - Но здесь есть и другие. Молодые и горяченькие.

- Bastardos, - проговорила Ла Перла сквозь зубы.

Мужчина выпрямился, как-то лениво и небрежно, и из которкого ствола ружья,
которое у него было в руке, с оглушительным грохотом вырвалась ослепительная
вспышка. В носу у меня защипало от острого запаха пороха, а когда дым
рассеялся, я увидел, что Ла Перла стоит, прислонившись спиной к стене.
Несколько мгновений она была неподвижна, потом начала медленно соскальзывать
вниз. Одна сторона ее лица и шеи была оторвана напрочь. А другая превратилась
в рваный красный кусок из мяса и белеющих костей.

Молоденькая служанка, - та, которая молилась, - упала в обморок и нелепо
раскинулась на полу. Один из мужчин схватил ее за длинные черные волосы. Не
отпуская ее волосы, одной рукой главарь резко дернул за воротник платья, но
грубая ткань выдержала. Свирепо вращая глазами, он схватился за нож и, слегка
нагнувшись, молниеносно чиркнул лезвием по платью сверху вниз. Тяжелая
деревенская одежда распалась, как оболочка кукурузного початка, и тонкая,
похожая на след от карандаша полоска, прочерченная от ее горла между грудей,
через светлокоричневый живот, и теряющаяся в сгустке волос между ног,
неожиданно начала набухать и багроветь. Девушка застонала и опустилась на
четвереньки, а он засмеялся и завалил ее на спину.

Она попыталась вырваться. Тогда он быстрым движением перевернул нож и
всадил ей рукоятку между ног. На этот раз она издала истошный вопль и
скорчилась от боли. Острое лезвие ножа как будто шевелилось и отражало
тускло-желтый свет трепетного пламени свечи. А он грубо поставил ей на живот
обутую в сапог ногу и начал развязывать веревку, придерживающую его полотняные
штаны.

Ньеллу, горничную матери, раздетую догола и опрокинутую лицом вверх на
винную бочку, держал за руки один бандит, а другой навалился на нее сверху.

Я услышал пронзительный крик сестры и мигом перестал плакать, как будто
волна слепой ярости высушила мои слезы. Я сглотнул соленый комок, застрявший в
горле, высунулся из-за ящиков, и дыхание у меня перехватило.