"Том Роббинс. Вилла 'Инкогнито' " - читать интересную книгу автора

Тануки, отказывалась есть, пить, плясать и развлекаться, пока он не
потянется, не похрустит, не потрещит и не превратится снова в барсука.
Тануки ее требование удивило, но и растрогало - насколько он вообще мог
растрогаться.
- Подлинный злодей всегда предпочтительнее поддельного героя, -
объяснила Михо свой каприз.
Безусловно, странность ее предпочтений имела куда более сложную
психологическую подоплеку, однако она не стала вдаваться в подробности.
Тануки же решил, что это очередная тупая сентенция из дзен-буддизма,
однако счел ее комплиментом и окончательно убедился в том, что поступил
мудро, выбрав из всех женщин именно ее для... для осуществления своей цели.

* * *

Пла-бонга, плa-бонга. Этот звук - громкий, энергичный и гулкий -
разносился по всему монастырю и окрестностям. Пла-бонга, пла-бонга. На
многие мили вокруг. То его лапы колотили по пузу, отбивая ритм, под который
наша парочка кружилась по двору; то его здоровенный тугой живот бился о ее
плоский, когда они... Пла-бонга, пла-бонга. В ней было пять футов три дюйма
роста, он же был на добрых пару футов короче, однако как-то ухитрялся...
Пла-бонга, пла-бонга. Жители соседних деревень мрачно переглядывались и
говорили:
- Зима, видать, будет суровая. Тануки в город потянулись.
Монастырь сиял и светился издалека, но этого окрестные жители с
барабанным боем никак не связывали. На футоне Михо, на каменном полу в
умывальне, на татами перед алтарем, на низеньких столиках и на кипарисовом
комоде поблескивали лужицы - и не только от пролитого сакэ.
Он заправил ей бак. И дозаправил. Осталось еще достаточно, чтобы полить
несколько комнат со всей мебелью. Она внесла и свой вклад, а тут еще
серебристый свет луны, брызги лучшего монастырского вина - и весь монастырь
засверкал и, чего со стороны видно не было, стал скользким, как каток.
Бесстрашные мыши, привлеченные дурманящими запахами, обещавшими богатую
наживу, вылезли из норок и заскользили, как малолитражки по льду. Мошки и
комары прилипали к стенам. Сверчок на полу потер лапки - и не смог их
разнять.
Следующие два дня Михо скребла и мыла. К возвращению монахов от
выплесков Тануки видимых следов не осталось, но при ходьбе Михо все еще
пошатывало. А что до исчезнувшего сакэ и разбитых чаш, то за них пришлось
держать ответ послушникам.

* * *

Тануки вернулся к монастырю лишь месяца через три.
- Тук-тук.
- Кто там?
- Я. Я Самый.
- Уж не Тот ли это Самый, что свел меня с ума и бросил? - В тоне Михо
не было упрека - она ведь ничего другого и не ожидала, - но присутствовала
грусть. И когда она открыла ворота, он, заметив печаль на ее лице, спросил,
в чем дело.