"Том Роббинс. Тощие ножки и не только" - читать интересную книгу автора

пока Бумеровы сварочные работы обеспечат семье и бекон, и скипидар для ее
художнических нужд.
- Объясни мне, почему эти твои картины, эти твои намалеванные
галлюцинации - черт, ведь без бутылки не понять, что на них изображено, -
почему они так много для тебя значат? - как-то раз спросил ее Бумер, звоня
по телефону из Виргинии.
Телефонная связь была плохой, но он готов был поклясться, что в ответ
его возлюбленная сказала следующее:
- В кишащем привидениями доме жизни искусство - единственная ступенька
лестницы, которая не скрипит.

Мистер и миссис Петуэй, коварный обманщик и его жертва, катили в
жареной индейке по петле Библейского Пояса. Со всех сторон на них обрушивали
мощь своих глоток лозунги культа смерти. "Грядет Иисус!" - истерично вопили
рекламные щиты, "Готовься ко встрече с Творцом твоим!", "Покайся, ибо конец
близок!". У Жестянки Бобов возникло ощущение, что, если Судного дня ждать
еще очень долго, эти люди наверняка соберутся толпой и сами ринутся ему
навстречу.
"Время истекает", "Ты уже зарезервировал себе место в Новом
Иерусалиме?". Эхо Дядюшки Бадди и ему подобных. Эллен Черри испытала чувство
неловкости по отношению к евреям. Особенно после того, как ярко расцвеченные
горные вершины и кратеры по сторонам дороги исхитрились и выпустили наружу
из банки с румянами ее двойника, старушку Иезавель.
"Принесите ему окровавленную голову блудницы!" - гласил другой щит.
Слова эти вызвали у Эллен Черри дрожь, ведь она была той самой блудницей,
поскольку в душе считала себя Иезавелью.
Ее давно уже перестало укачивать в автомобиле, однако она продолжала и
дальше играть в свои зрительные игры. И тогда однообразие песчаниковых
зазубрин на горизонте мгновенно смягчалось, а взаимопроникающие формы
столовых гор, похожих на дымовые трубы скальных обломков и лощин, делались
расплывчатыми, сливаясь с задним фоном пейзажа, отчего тот приближался к
ней, оказываясь в нескольких миллиметрах от ее носа в виде кружевной паутины
какого-то нежного цвета. Увы, поскольку цвет этот бывал сродни цвету пудры -
то есть близок к оттенку лосося, розового винограда и слоновой кости, - он
еще больше напоминал косметику, нежели в те минуты, когда имел жесткие
контуры далекой перспективы, так что присутствие Иезавели скорее
усиливалось, нежели ослаблялось. И художница бывала вынуждена прервать свои
зрительные эксперименты.
В первые дни по прибытии в Сиэтл воспоминания о пережитом унижении все
еще бередили Эллен Черри душу. Тогда она достала Библию и принялась искать в
ней подробности безнравственного поведения Иезавели. Еще со дней воскресной
школы у нее оставалось смутное воспоминание об абсолютно безнравственной
распутнице, которая одевалась, как некая рок-н-ролльная вамп-мадонна. Однако
как ни напрягала Эллен Черри память, ни одного конкретного факта биографии
Иезавели припомнить так и не смогла. Представьте себе ее удивление, когда
Книга Царств Ветхого Завета поведала ей о том, что Иезавель была царской
женой, и притом женой верной.
Вообще-то история Иезавели состоит всего из нескольких предложений.
Похоже, что обоих супругов - ее и царя Ахава - некий молодой человек
правоэкстремистского толка по имени Ииуй обвинил в идолопоклонстве. А до