"Том Роббинс. Тощие ножки и не только" - читать интересную книгу автора

- Что касается способа передвижения, - вступила в разговор Раковина, -
то мы попробуем вдохновить вас.
Подобно всем другим предметам домашнего обихода, троица из
индейкомобиля инстинктивно поняла, что имела в виду Раковина.

- Нам нужно подумать над вашим предложением, - заявил(а) Жестянка
Бобов.
- Зачем, черт побери? - возразил Грязный Носок.
- Пожалуйста, мистер Носок! - укоризненно простонал(а) Жестянка.
- Хорошо, хорошо, - согласилась Раковина. - Мы вас оставим одних, чтобы
вы все обсудили.
- Только просьба ко всем, поторопитесь! - произнес Посох.
Посох и Раковина собрались выйти из пещеры, но Жестянка остановил(а)
их.
- Об этом вашем Иерусалиме, - сказал(а) он(а). - Вам, наверное, будет
интересно узнать, что сейчас там очень неспокойно - вооруженные
столкновения, уличные беспорядки и все такое. Короче говоря, место это очень
опасное.
- О Боже! - пискнула Ложечка.
- Да. Вот-вот. И что вы на это скажете? - спросил Грязный Носок.
Раскрашенный Посох, почти не останавливаясь, бросил на ходу:
- Иерусалим испокон веку раздираем кровавыми распрями. Если проливаемая
на улицах кровь не поднимется выше моей голубой полоски, значит, там не так
опасно, как бывало раньше.

К вящему удовольствию Посоха, голосование прошло быстро и с
положительным результатом. Два голоса за путешествие при одном
воздержавшемся. Жестянка был(а) слишком любопытен(на), чтобы отвергнуть
предложение получше узнать мир и посетить новые места, независимо от того,
опасно это или нет, тогда как Носок не мог уразуметь, в каком случае он
потеряет больше - любая авантюра казалась ему предпочтительнее участи заживо
сгнить в пещере. Онемевшая от дурных предчувствий Ложечка была не в
состоянии принять какое-либо решение. Пока ее спутники вкратце обсуждали все
"за" и "против", она предавалась пленительным фантазиям о политом сливками
шоколадном пудинге и прикосновениях свежего рта юного иезуита, сочащегося
жадной слюной.
Узнав о согласии троицы новоявленных друзей, Посох и Раковина взялись
за приготовления к ритуалу увеличения частоты. Потребуются немалые усилия и
сосредоточенность со стороны всех его участников.
Инертность неодушевленных предметов обманчива. Мир неодушевленных вещей
кажется людям статичным и "мертвым" только по причине нашего
нейромускулярного шовинизма. Мы настолько влюблены в диапазон собственной
деятельности, что остаемся слепы к тому факту, что большинство действий во
вселенной разворачивается вне пределов этого диапазона, то есть со скоростью
настолько большей или настолько меньшей, чем наша собственная, что они
остаются скрыты от нас... ну, скажем... неким покрывалом.
Мы относимся к предметам, заполняющим нашу повседневную жизнь, как
будто это абсолютно предсказуемые, твердые тела, покорно застывшие во
времени и пространстве.
И все же почему мы так уверены в том, что знаем, чем занимаются