"Адам Робертс. Соль " - читать интересную книгу автора

и ничего нельзя поделать, есть только надежда на то, что комета принесет нас
в новый мир.
И беспокойство, само собой, потому что многое может пойти не так.
Комета может треснуть, развалиться на части, словно драгоценный камень под
ударом молотка. Никто не застрахован от ошибок при установке крепления. Если
задеть непрочные места кометы, при ускорении все начнет рушиться. А когда
такое случается (я видел записи), вся ледяная глыба просто взрывается,
крошится, как пепел от сгоревшего листка бумаги, распадается как буря - как
буря соли. Потом, если ускорители еще не начали работать в полную силу, вы
должны использовать драгоценное горючее, чтобы повернуть и медленно, очень
медленно двигаться обратно... полет может продолжаться годами. Двенадцать
лет в одном из известных мне случаев. Если вы уже набрали положенную
скорость, ничто вас не спасет. Вы сожжете двигатели в попытке замедлиться,
останетесь во мраке в пустоте. Без кометы, за которую можно ухватиться и
лететь домой.
Лучший выход - плюнуть на все, уснуть в надежде, что протянешь еще
пятьдесят, сто, тысячу лет и достигнешь места назначения без ускорения.
Конечно, чуда не произойдет. Вы сойдете с ума. Или без кометы в качестве
буфера вас разорвет на куски детрит открытого космоса. Крупинка, маленькая
частичка. Даже она может убить на скорости, близкой к скорости света. Именно
из-за этого в полете мы прячемся за огромными кусками ледяных скал.
Иногда комете попадается слишком большое препятствие. Мы допускаем, что
такое происходит, но очевидцев, конечно, нет, не выживает никто. Корабли
пропадают навсегда. О некоторых из них мы даже не знаем. Мы думаем, что они
прибыли на место назначения и двадцать световых лет назад послали сообщение
об успешности перелета. И все эти двадцать лет мы верим, мы надеемся на
лучшее. Но когда сообщение не приходит и через двадцать пять, и через
тридцать лет, мы начинаем беспокоиться. Может, они все еще в дороге,
задержались из-за какого-то бедствия? Может, они врезались при семикратной
скорости света в среднего размера глыбу? Может, виноваты препятствия на
пути? Космическая мина, подложенная Богом. Подумайте о столкновении, о его
неимоверной силе. Даже при наших кораблях, растянутых на километр позади
буфера, результаты будут катастрофическими.
Мы такие хрупкие. Мы разрушаемся в необъятном пространстве, как соль в
воде. Но не буду усиливать аналогию.
Рассказать ли вам о годе нашей жизни во время ускорения? Постоянное
присутствие других людей; уединение становится отдаленно знакомым понятием.
Одни справляют нужду, другие, совсем рядом, вяло пережевывают свой обед, не
удосуживаясь даже оглянуться по сторонам. Любовники совокупляются, а в двух
шагах от них пожилая пара громко ругается, забыв обо всем. Нездоровый
искусственный свет включается по утрам с грубой внезапностью; потом
выключается вечером, как будто отнимая надежду.
Мрак наполнен вздохами, стонами, храпом, кашлем. Приглушенные беседы
людей, лишенные обычной энергии, присущей ночной жизни. Самая темная из всех
ночей, ночь в межзвездной дыре. В этом мраке кажутся святотатством громкие
разговоры, танцы или пение. Слышно только бормотание сумасшедших и
отчаявшихся. Любопытно, что речь человека, обращающегося к собеседнику,
пусть даже невидимому и немногословному, так резко отличается от
полубезумных разговоров с самим собой.
Знаете, что поразило меня больше всего в первые месяцы путешествия?