"Дженнифер Роберсон. Танцор меча (Легенды о Тигре и Дел #1)" - читать интересную книгу автора

- Северяне, Южане... Все вы одинаковые.
- Кто мы?
- Мужчины.
- У тебя бред от песчаной болезни.
- Это бред от жизни, - парировала она, потом добавила мягче. -
Расскажешь мне?
- О чем?
Она не сводила с меня глаз.
- О твоей жизни с Салсет.
Ощущение было такое, будто меня ударили в живот. Я мог говорить с
Сулой о моем прошлом - она его сама видела - но рассказывать об этом
постороннему человеку я не собирался. Даже Сула была очень аккуратна в
беседах со мной, понимая, что я переживал. Но голубые глаза Дел смотрели
настойчиво (и помня, что она только что прошла через свои аиды) я подумал,
что может быть стоило ей все рассказать.
Я открыл рот. И тут же закрыл его.
- Это личное, - пробормотал я.
- Она говорила, что таким тебя сделало твое прошлое. Я знаю, какой ты
и хочу знать, каким ты был.
Напряжение сводило тело. По новой коже заструился пот.
- Не могу.
Глаза Дел медленно закрылись, веки еще казались ей слишком тяжелыми.
- Я доверила тебе мою жизнь. Ты оказался достойным человеком. Я знаю,
чего ты хочешь от меня, Тигр... на что ты надеешься... Ты умело скрываешь
это, но глаза тебя выдают. Большинство мужчин и не пытаются скрыть, -
уголки ее рта чуть приподнялись, как будто она хотела криво улыбнуться. -
Скажи мне, кем ты был, чтобы я знала, кто ты.
- Аиды, Дел... если просто хочешь вести со мной вежливую беседу,
найди другую тему.
- А ты считаешь, что с тобой можно вести вежливую беседу? - хотя и с
трудом, но Дел улыбнулась. - Это твое племя, Тигр. Ты не рад снова видеть
их?
Я вспомнил, как важны были для Северян родственные отношения. Они
привели ее сюда, они заставляли ее преодолевать трудности, перед которыми
отступили бы большинство мужчин и женщин.
- Я не Салсет, - ровно сказал я, считая, что этим ничего не выдам. -
Никто не знает, кто я.
- Но Салсет воспитали тебя. Это для тебя что-нибудь значит?
- Значит. Значит, - неожиданно это вырвалось из моего рта потоком
злобной горечи. - Да, они воспитали меня... в аиды, Дел, воспитали как
чулу, - я хотел выплюнуть это слово, чтобы никогда больше не чувствовать
на языке его ядовитый вкус. - Это слово означает раб, Дел. У меня даже не
было имени.
Ее глаза широко раскрылись.
- Раб!
Я вглядывался в ее изумленное лицо, опасаясь увидеть отвращение (в
Пендже рабство - позор, от которого избавляет только смерть), но видел
только ужас, не меньший чем мой. Она смотрела на меня сочувственно и
внимательно.
Может на Севере и нет рабства (или они не считают его чем-то