"Дженнифер Роберсон. Создатель меча (Легенды о Тигре и Дел #3)" - читать интересную книгу автора

давно уже сбился со счета. Нет, это была болезнь не тела, а души,
сопровождаемая страхом.
Но и этим дело не ограничивалось.
Все волоски на руках поднялись, чесался затылок, чесалась кожа на
черепе. Я непроизвольно поежился, проклиная себя за дурь, и почувствовал
как тошнота сжала мой желудок.
Не просите меня объяснить, что это было. Дел как-то назвала это
влечением к магии. Кем, создатель моего меча, говорил, что я чувствителен
к сущности магических явлений. Сам я твердо знал только одно - при
приближении неизведанных сил ощущение неуюта у меня переходило в
болезненное состояние, не сулившее ничего хорошего. А я от природы человек
веселый, добрый и открытый - во всяком случае комплексов у меня нет - и
мне не очень нравится, когда моя чувствительная душа калечится чем-то
непонятным и мрачным, например магией.
Если конечно это она заставляла меня чувствовать себя больным.
А может виной была кошка. Я съел слишком много мяса кошки. Слишком
большой кусок Северной кошки попал в Южный живот.
Но жеребец-то кошку не ел, однако тоже выглядел невесело. Или всему
виной меч. Из-за него у меня были сплошные неприятности.
Значит снова...
- Гончие, - пробормотал я, вдохнув знакомую вонь.
Я и забыл, каково находиться рядом с ними, видеть белые глаза,
сияющие в темноте, вдыхать резкий запах. Гончие как всегда подошли большой
стаей - они подавляли одним количеством.
Я поиграл в охотника. Теперь они охотились на меня.
Жеребец тоже узнал их. Он, как и я, когда-то сражался с ними, круша
гибкие тела ударами Южного железа, но такие битвы нравились ему не больше
чем мне. Мы оба хотели держаться подальше от магии. Жеребец тоже был
рожден путешествовать в песках, под Южным солнцем. Мы не хотели
сталкиваться с непонятными силами.
Меч остался в ножнах, у костра, рядом с моими одеялами. Вот так и
расстаются со старыми привычками, мрачно подумал я. Еще месяц назад,
отправившись к жеребцу, я бы обязательно захватил оружие. Из случившегося
можно было сделать два вывода: судьба жеребца меня беспокоила больше, чем
следовало бы, и Северный меч я ненавидел больше, чем думал. Хотя меч
оставался мечом, даже если у него были свои странности, и, как не хотелось
мне это признавать, он мог спасти мне жизнь. Правда в этот момент он был
бесполезен, потому что я оставил его далеко. Со мной был только нож и
рядом не было лошади, на которой я мог бы спастись или атаковать, если
дело дойдет до схватки. Теперь мне придется сражаться на земле.
Белые глаза ярко сияли в темноте. Гончие подбирались бесшумно,
растворяясь в тенях. Черные и серые на сером и черном. Я не мог сосчитать,
сколько их было.
Мне пришло в голову, что несмотря на ранения жеребца, я мог бы
попробовать ускакать на нем. Недалеко, чтобы не искалечить его еще больше.
Просто подальше, чтобы оставить зверей позади.
Но я шел за гончими не для того, чтобы сбежать, едва столкнувшись с
ними. Не такое обещание я давал.
Я втянул воздух сквозь стиснутые зубы.
- Ну давайте, - процедил я, - идите ко мне.