"Дженнифер Роберсон. Создатель меча (Легенды о Тигре и Дел #3)" - читать интересную книгу автора

прекрасным и опасным оружием. Чтобы танцевать, мне достаточно было и
этого. В помощи магии я не нуждался.
Но сила в клинке жила. Я чувствовал ее каждый раз, когда вынимал меч
из ножен. Вкус крови Дел раздразнил клинок, как когда-то яватма Дел
заставляла терять головы мчавшихся за нами гончих.
Я не смог оставить меч в грязи на всю ночь. Трудно отказываться от
давно вбитых в тебя привычек - несмотря на свою ненависть к этой вещи, я
знал, что не могу бросить оружие. Я сходил за мечом и, почувствовав, как
лед рукояти сменился теплом, убрал его обратно в ножны. Последнее время
даже если мне и удавалось поспать, спал я плохо. Меня беспокоило, что
могло случиться, если я все же столкнусь с гончими и мне придется
использовать меч. После рассказов Дел и кайдинов Стаал-Уста о яватмах
отбиваться кровным клинком мне совсем не хотелось.
Дел заявила напрямик, чтобы я наконец-то понял: "Если завтра ты
уйдешь отсюда и убьешь белку, ты напоишь меч ее кровью и он получит
привычки белки".
В тот момент эти слова рассмешили меня: клинок с сердцем белки? Но
мой смех Дел не развеселил, потому что она не шутила. Тогда я ей не
поверил. Теперь я часто вспоминал эту фразу.
В темноте, лежа под одеялом, я тоскливо посмотрел на меч.
- Я от тебя избавлюсь, - прямо сказал я ему, - как только достану
другой клинок.
А про себя добавил: "И больше ничьей крови ты не выпьешь".
Человек может ненавидеть магию, но это не значит, что она не коснется
его.
Жеребец приготовился встретить меня с присущей ему любезностью, когда
я подошел к нему с седлом. Сначала он шарахнулся в сторону, почти
выбравшись из-под седла, потом яростно замотал головой и хлестнул меня
хвостом. Конский волос бьет сильно, как кнут. Он попал мне в глаз, по
щекам немедленно потекли слезы, что дало мне повод применить целый ряд
красочных эпитетов, касающихся жеребца, которые тут же пришли мне в
голову. На гнедого это не произвело никакого впечатления. Он прижал уши и
выкатил глаза, продолжая рыть ямы в земле. И по-прежнему угрожая мне
хвостом.
- Скоро я его отрежу, - пообещал я. - А если и дальше так пойдет, я
приложу меч не только к твоему хвосту... я воткну его тебе в живот.
Жеребец посмотрел на меня искоса, раздул ноздри и резко повернул
голову. Уши прорезали воздух как клинки. Жеребец задрожал.
- Кобыла? - скривился я.
Но гнедой не издавал ни звука, не считая тяжелого дыхания. Жеребец,
почувствовавший кобылу, обычно поет любовные песни так громко, что
разбудит и мертвого. То же самое происходит при появлении других жеребцов,
только звук тогда бывает вызывающим. Сейчас он молчал.
Я воспользовался тем, что гнедой отвлекся, быстро оседлал его,
отвязал и сел в седло прежде чем он успел запротестовать. Его странное
поведение беспокоило меня и я уже собирался вынуть меч, но передумал.
Лучше было позволить жеребцу унести меня от опасности, чем положиться на
чужое оружие. Жеребцу я, по крайней мере, мог доверять.
- Ладно, старина, поехали.
Жеребец упрямо стоял на месте, хотя весь дрожал. Я взял повод