"Дженнифер Роберсон. Песнь Хомейни (Хроники Чейсули, книга 2)" - читать интересную книгу автора

потом соскользнул вниз по стене, растянулся на грязной подстилке в полный рост
и заснул. Кто из людей - будь то хоть принц, чья голова оценена в тысячу
золотых - станет тревожиться за свою безопасность - под охраной Чэйсули?..
Поговорить спокойно мы смогли только наутро, да и то не сразу. Мы вышли в
вечную снежную тишь, - за ночь буря улеглась, - уложили наши пожитки и оседлали
коней. Я проваливался в глубокий снег почти до колена, на дороге было получше,
там снег был утоптан. Там я и дожидался Финна, ушедшего за деревья в поисках
своего лиир.
Сторр появился мгновенно - вылетел из леска и, как радостный пес, бросился
прямо в объятия Финна. Тот опустился на одно колено в снег, словно забыв о
холоде, и бросил быстрый оценивающий взгляд на харчевню - проверить, не видит
ли кто. Я подумал, что навряд ли кому-нибудь придет в голову пялиться на нас.
Убедившись в этом, Финн протянул руку и обнял Сторра за шею, притянув его к
себе.
Я не очень-то понимаю, что соединяет их. Знаю только то, что рассказал мне
сам Финн: волк - часть его сердца, разума и души. Без Сторра, сказал мне Финн,
он сам - не более, чем тень, не наделенная никакими дарами, неспособная даже
выжить. Странная это штука, если подумать. Одновременно есть в этом и величие,
и что-то неестественно-отталкивающее - когда можешь жить лишь в магической
связи со своим животным, но спорить с тем, что работало так явно и заметно, не
приходилось. Я уже не однажды видел встречу Финна с его волком, и всегда
чувствовал себя в чем-то ущербным - чего-то не хватало душе, что ли. А может,
во мне просыпалось что-то вроде ревности: то, что испытывал Финн при таких
встречах, недоступно никому, кроме Чэйсули. Да, у меня были и собаки, и любимые
лошади, но все это было не то. Это я понимал по тому, как изменялось лицо
Финна, когда при встрече он словно бы сливался со Сторром в единое целое.
Новая лошадка Финна, караковой масти, купленная нами у хозяина харчевни,
натянула повод. Я придержал ее и проследил за тем, чтобы она не спуталась
поводом с моим пони-степнячком. Вновь взглянув на Финна, я увидел, как тот
дружески хлопает Сторра по плечу и начинает пробираться назад ко мне, поминутно
проваливаясь в снег. Я передал ему поводья. - Ну, и как он?
- В порядке.
Странная ласковая полуулыбка держалась на лице Финна несколько мгновений,
словно он все еще говорил с волком. Раз или два у меня возникала мысль, что это
напоминает выражение лица удовлетворенного мужчины после соития с женщиной,
сейчас лицо у моего Чэйсули было именно таким.
- Сторр говорит, что хочет отправиться домой.
- Не больше, чем я.
Мысль о Хомейне - после всех этих чужих земель - заставило все
перевернуться у меня внутри. Боги, подумать только - снова вернуться домой...
Я перебросил поводья на спину пони и влез в седло, малыш при этом, как
всегда, фыркнул. Что ж, удивляться тут нечему - я тяжелее, чем степные
всадники, к которым он привык.
- Думаю, мы сможем добраться до Хомейны еще сегодня, если только погода
будет ясной, - я взглянул в небо, привычно щурясь. - Может, отправимся в
Обитель?
Финн, устраивавшийся в седле, пристально посмотрел на меня. Как и я, он
предпочитал не надевать капюшон, и золотая серьга его в солнечных лучах
отбрасывала на. смуглую кожу мягкие светлые отблески.
- Так скоро? Я рассмеялся: