"Нора Робертс. Отчаянный шантаж [love]" - читать интересную книгу автора

Его собственная эмблема.
Если бы он освободился вчера, он знал бы, что они замышляют, и не
лежал бы сейчас на этой улице, истекая кровью и таращась в грязную пасть
сточной канавы.
Вспыхнули огни.., голубые, красные, белые. Фил тупо смотрел, как они
превращают мусор в сверкающие драгоценности. Вой сирен перекрыл
человеческие вопли. Копы! Инстинкт прорвал липкую пелену боли: бежать,
надо бежать. И мысленно он вскочил - полный сил, умеющий выживать на
грязных улицах - и растворился в темноте.., но даже от одного мысленного
усилия холодный пот заструился по лицу.
Фил почувствовал чью-то руку на плече, чьи-то пальцы прижались к
слабо пульсирующей жилке на шее.
"Этот дышит. Медиков сюда".
Кто-то перевернул его. Боль была невыносимой, но крик застрял в
горле. Фил увидел смутные пятна лиц, жесткие глаза копа, мрачный взгляд
санитара. Разноцветные вспышки света обожгли глаза. В ушах зазвенел чей-то
пронзительный вопль.
"Держись, парень..."
Зачем? Он хотел спросить - зачем, но голос не слушался его. Он не
смог сбежать, как когда-то обещал себе. Все, что осталось от его жизни,
красным потоком вытекало в сточную канаву. Позади только мерзость. Сейчас
только боль.
Так зачем держаться?
Фил отключился на какое-то время, нырнул под боль в кроваво-красный
мир. Откуда-то снаружи в этот мир проникали вой сирен, тяжесть в груди,
тряска автомобиля "Скорой помощи".
Затем снова огни, нестерпимо белые огни, слепящие даже сквозь
закрытые веки. И он взлетел.
Он слышал голоса:
"Пулевые ранения в грудь. Давление восемьдесят на пятьдесят и падает.
Пульс нитевидный, пропадает. Зрачки в норме.
Анализ крови на группу и совместимость. Нужны снимки... Перекладываем
на счет "три". Раз, два, три..."
Его тело дернулось, но ему уже было все равно, кроваво-красное
превращалось в серое. В его горло засовывали какую-то трубку, а он даже не
пытался вытолкнуть ее. Он ее почти не чувствовал. Почти ничего не
чувствовал и благодарил за это бога.
"Давление падает. Мы теряем его..."
"Я давно потерялся", - подумал Фил.
Он равнодушно следил за ними, за полудюжиной людей в зеленом,
суетящихся в маленькой комнатке, где на операционном столе лежал
светловолосый парень. Кровь была повсюду.
"Моя кровь, - понял Фил. - Это я лежу на столе с раскуроченной
грудью".
Он смотрел на себя с сочувствием, но с ощущением, что это был кто-то
другой. Боль куда-то исчезла, и Фил чуть не улыбнулся от облегчения. И
взлетел повыше. Сцена внизу окуталась жемчужным сиянием, а звуки
превратились в слабое эхо.
Вдруг боль снова пронзила его, тело на операционном столе дернулось и
всосало его в себя. Фил попытался выбраться, однако быстро понял, что это