"Памела Робертс. Голубоглазая богиня " - читать интересную книгу автора

- Спасибо, доктор, мы постараемся, - холодно ответила Лесли, помогая
Гарри натянуть футболку. - Всего вам доброго.
Они продолжили путь к северу в комфортабельном молчании. Каждый думал о
чем-то своем, и, судя по выражению их лиц, в высшей степени приятном.
Первым заговорил Гарри:
- Слушай, Лес, не обращай внимания на старого филина. Что он понимает?
Я хочу сказать, что эти доктора, когда им нечего сказать, всегда рекомендуют
покой. Надо же им как-то оправдывать свои гонорары. Мы можем ехать столько,
сколько надо. Мне это никак не повредит. Какой у тебя план?
- Думаю, нам стоит придерживаться северо-восточного направления. Не
знаю, как тебя, но меня немножко утомило это чудовищное пекло. К тому же там
цивилизация, там большие города, там можно затеряться. Да и работу найти
проще.
- Да, работу... - вздохнул Гарри. - Наверное, ты права. Только кто
возьмет меня, неудачника из даже не второсортной, а пятьесортной
газетенки...
- Ты не неудачник! - возмущенно перебила его Лесли, но он невозмутимо
продолжил:
Не говори о том, чего не знаешь. Я самый настоящий неудачник. За
последние пять лет я не написал ни строчки, стоящей чернил, потраченных на
это.
- Ха! Ничего удивительного. О чем можно было писать в этом ужасном,
занюханном Эль-Дентро?
- Если у человека есть что сказать миру, он скажет об этом, - твердо
возразил Гарри.
- Правильно. Но о чем говорить в парализующей разум и чувства
провинциальной атмосфере? И кому? Кроме того, такая жизнь засасывает. Так
что, может, этот мерзавец Грязный сделал первое в жизни доброе дело - оказал
тебе услугу.
Он изумленно посмотрел на нее. Такая мысль как-то не приходила ему в
голову.
- А что? - пожала плечами Лесли, заметив его взгляд. - Уверенный в себе
человек всегда сможет начать все заново, выбравшись из наезженной колеи.
О да, она была права, надо признать, совершенно права! Единственная
сложность заключалась в том, что он как раз и не был уверен в себе. Дженни
унесла с собой его уверенность, его твердость, его целеустремленность,
оставив лишь полупустую оболочку, которую только по привычке продолжали
называть Гарри Джодци.
Несколько лет он даже не задумывался о том, что принесет с собой новый
день. Ему это было глубоко безразлично. Он каждое утро отклеивался от мокрой
от пота простыни, натягивал джинсы и майку и отправлялся в ту конуру, что
гордо именовалась редакцией "Вестника". Отсидев у телефона восемь-девять
часов, поднимался и усилием оставшейся в его распоряжении воли вытаскивал
себя на улицу и кое-как коротал несколько часов, прежде чем вернуться в
темный и душный пенал, который считал своим жильем. Вернуться лишь затем,
чтобы погрузиться в тяжелое забытье, отделяющее день сегодняшний от дня
завтрашнего...
А ведь если поразмыслить трезво и здраво, почему, собственно говоря, он
докатился до такого состояния? Неужели только потому, что женщина предпочла
ему другого мужчину и ранила его гордость?