"Дениза Робинс. Пир окончен [love]" - читать интересную книгу автора

Стефан отказался взять у нее монету и положил шиллинг в счетчик.
- Возьми шиллинг и шестипенсовик и отдай беднякам, когда пойдешь в
воскресенье в церковь, - иронически проговорил он, поднося спичку и
зажигая газовый камин, который тут же шумно зашипел.
- Боюсь, что я сегодня не слишком гостеприимен. - добавил он. - Скоро
я поставлю чайник. А вот перекусить у меня нечего. Ты не возражаешь?
Верона закусила губу и скривилась, словно собиралась заплакать. Она
проговорила;
- Что ты имеешь в виду, когда говоришь о церкви?
Стефан сунул руки в карманы и угрюмо посмотрел на нее.
- Я полагаю, ты теперь будешь регулярно посещать церковь, раз уж ты
решила порвать все связи с языческим миром искусства и стать высоко
респектабельной женой офицера Его Величества.
Верона глотнула воздух.
- Ты недоволен, Стефан?
- Несомненно. Не могу сказать, что я от этого в восторге.
- И все-таки, почему мир искусства должен быть языческим? Разве нет
художников, которые посещают церковь?
Стефан рассмеялся, но смех его был горьким.
- Деточка, не надо анализировать. Я не собираюсь вступать с тобой в
дебаты на тему:
"Должен художник ходить в церковь или нет?"
- Нет, ты просто хочешь нагрубить, - ответила девушка.
- Извини, - кратко проговорил он.
Верона боролась с желанием заплакать. Она не знала, что Стефан мог
быть таким недобрым. И все же, пока ее наполненные слезами глаза с упреком
смотрели сквозь длинные шелковистые ресницы, она вдруг заметила, какой
болезненный вид был у Стефана.
Стефан Бест никогда не был красивым в общепринятом смысле. Слишком
худой и угловатый, с крупным носом и большим, сардонически скривленным
ртом. Только светло-карие глаза его были примечательны - необычайно
большие и блестящие. Казалось, что они обладают почти устрашающей силой
проникать вглубь людей и вещей.
Увидев, как сильно изменился Стефан, Верона смягчилась. Ей пришло в
голову, что он болен, потому что несчастен. Удар от новости, которую она
ему вчера вечером сообщила, оказался сильнее, чем она предполагала.
Верона стояла, глядя на него сквозь туман слез, и чувствовала себя
чуть-чуть испуганной.
- Ой, Стефан, - проговорила она вдруг с дрожью. - Ты очень зол на
меня?
Он стиснул зубы, затем нелепо улыбнулся.
- Что за глупый вопрос, Верона? Почему я должен быть зол. Разве
кто-нибудь злится на извержение вулкана или приливную волну, или торнадо?
Зол - это не то слово. Нет, я не зол на тебя, я просто глубоко потрясен,
вот и все.
Девушка покраснела до корней волос и испуганно глянула на него.
- Почему потрясен? Стефан снова засмеялся.
- Да, я не то сказал. Почему действительно я должен быть "потрясен"?
Еще одно дурацкое слово, почти такое же неуместное, как и "зол". Нельзя
быть потрясенным вулканом, приливом или торнадо. Просто получаешь страшный