"Ким Стенли Робинсон. Слепой геометр" - читать интересную книгу автора

удовольствием отвечал и объяснял, но вот с Джереми никак не мог
догадаться, что тому нужно. В одном разговоре с ним я обронил пару-тройку
фраз, которые затем появились в какой-то его статье; в общем, складывалось
впечатление, что ему требуется помощь, хотя просить он о ней не желает.
Что касается облика Джереми... На солнце он представлялся мне неким
зыбким, мерцающим световым пятном. Удивительно, что я таким образом
способен видеть людей; в чем тут причина, сказать не могу - кто знает,
зрение это или что другое? - а потому нередко ощущаю себя не в своей
тарелке.
Теперь, годы спустя, я сознаю, что слегка преувеличивал свое
беспокойство.


АС. Первое событие, связанное с эмоциональным переживанием (предыдущие
были всего лишь невразумительными проблесками памяти, которые, учитывая,
какие чувства они вызывали, могли относиться к кому угодно), произошло на
восьмом году моей жизни и, что в какой-то мере символично, касалось
математики. Пользуясь шрифтом Брайля, я складывал в столбик, а потом,
восхищенный своими способностями, пошел похвастаться отцу. Тот немного
помолчал, а затем сказал: "Гмм... Старайся, чтобы цифры выстраивались
строго по вертикали". Он взял меня за руку и провел моими пальцами по
выпуклым значкам. "Заметил? Двадцать два оказалось левее, чем нужно. Ряды
должны быть прямыми".
Я нетерпеливо отдернул руку. В груди приливной волной поднималось
раздражение (наиболее знакомое ощущение, испытываемое по десять раз на
дню). "Почему? - мой голос подскочил до визга. - Какая разница?.."
"Весьма существенная, - ответил отец, человек, в общем-то, не слишком
аккуратный, что я усвоил на собственном опыте, раз за разом спотыкаясь о
разбросанные где попало вещи: кейс, коньки, ботинки... - Смотри, - он
снова завладел моей рукой, - тебе ведь известно, что означают цифры. Вот
двадцать два. Иными словами, двойка в разряде единиц и двойка в разряде
десятков. Первая значит "два", вторая - "двадцать", хотя мы имеем здесь
всего-навсего две цифры, верно? Что ж, когда складывают в столбик, в
крайний правый ряд записывают единицы. Следующий - десятки, а дальше идут
сотни. У тебя тут три сотни, правильно? Значит, если ты отодвинешь
двадцать два левее, чем следует, "двадцать" окажется в сотнях и вместо
двадцати двух ты получишь двести двадцать. То есть ошибешься в подсчетах.
Поэтому следи за тем, чтобы ряды были прямые".
Я словно превратился в громадный церковный колокол, языком которого
было понимание, впервые в жизни я ощутил радость, какую впоследствии стал
считать одним из величайших наслаждений: радость понимания.
Осознание же принципов математики позволило мне обрести силу, которой
раньше так не хватало, силу, действенную не только в мире абстракций, но и
в реальности. Помню, я запрыгал от восторга, а потом, под веселый смех
отца, кинулся к себе в комнату и принялся составлять колонки, прямые, как
грань линейки, и складывал, складывал...


А. Ах да, позвольте представиться. Карлос Олег Невский. Мать
мексиканка, отец русский, военный советник. Родился в Мехико в 2018 году,