"Спайдер Робинсон. Господь жесток" - читать интересную книгу автора

тебе приятно. - Я рассмеялся, а она отпрянула. - Так вот, сдается мне, что
Господь наш - либо садюга, либо жуткий болван. Я толком не знаю, презирать
его или восхищаться.
И тут у меня разом кончились все слова и силы. Я отвел от нее взгляд
и долго смотрел на свои колени. Мне было стыдно, как человеку, который
устроил скандал в спальне больного.
Через некоторое время она нарушила молчание:
- А ты здорово разглагольствуешь.
Я по-прежнему не поднимал глаз.
- Когда-то я проработал целый год преподавателем экономики.
- Ты ответишь мне на один вопрос?
- Если смогу.
- Что за радость была меня воскрешать?
Я подскочил, как ужаленный.
- Погляди на меня. Ну! Я примерно представляю себе, в каком я была
состоянии, когда ты меня увидел. И догадываюсь, чего тебе пришлось со мной
хлебнуть. Я не уверена, что сделала бы то же самое даже для Джо Энн, а она
моя лучшая подруга. Ты не похож на типа, увлекающегося больными бабами, и
уж тем более, черт подери, на богача, у которого уйма свободного времени.
Так что же за кайф ты ловил тут в последние дни?
- Мне хотелось понять, - огрызнулся я. - Видишь ли, я очень
любопытен.
- И что, удалось?
- Да. Я сложил головоломку.
- Значит, ты теперь уйдешь.
- Нет, - машинально ответил я. - Ты же еще не...
И осекся.
- Существует кое-что другое, не только наслаждение, - сказала она. -
Иная система стимуляции, только мне кажется, это не электроды, которые я
вставляла себе в голову. Это не мозговая стимуляция. Можешь назвать ее
стимуляцией мышления. Или просто радостью... своего рода удовольствием,
которое возникает у человека, когда он сделает что-то хорошее или
преодолеет жгучее искушение совершить дурной поступок. Или когда
постижение Вселенной кажется реальностью. Никакая другая радость не бывает
столь ослепительной и жгучей, поверь мне. Но за это надо платить. За это
приходится отказываться от удовольствий или даже терпеть ужасную боль.
То, о чем ты говорил, конечно, правда. Нервная система и инстинкты,
которые мы унаследовали от животных, действительно портят нам жизнь. Но ты
сам сказал, что человек - существо, которое вечно в движении, ему тесны
любые рамки. С тех пор как в человеческом мозгу затеплился разум, мы
пытались преодолеть свои инстинкты, стать другими. И, ей-богу, нам это
удастся. Просто эволюция - процесс медленный. Для появления мыслящей
обезьяны потребовалось двести миллионов лет, а ты хочешь, чтобы всего за
несколько столетий она резко поумнела? В нас, конечно, многое от
леммингов, мчащихся в море, но есть и другая сила, сила противодействия.
Иначе людей на земле уже не осталось бы, и не существовало бы слов, чтобы
вести этот разговор и... - она окинула взглядом свое тело, - и я бы эти
слова тут не произносила.
- Ну, это вышло чисто случайно.
Она хмыкнула: