"Роберта Джеллис. Пламя зимы ("История Джернейва" #2) " - читать интересную книгу автора

Роберта Джеллис


Пламя зимы

История Джернейва - 2


ГЛАВА 1
Бруно

Моя мать была путаной в замке. Отец мой - владелец крепости Джернейв
сэр Вильям Фермейн - взял путану Берту в свою постель назло законной жене.
Эта бедная леди родила ему третью дочь, которая прожила всего несколько
часов, как и первые две девочки. С тех пор как господин взял мою мать, она
не прикасалась к другим мужчинам и на третий месяц содержания у хозяина
забеременела мной. Даже после того как господин перестал вызывать ее к себе,
она осталась недотрогой и полный срок кормила меня грудью.
У моей матери, как и у большинства жителей Джернейва и прилегающих
земель, были белокурые волосы и светлые глаза, а у меня темные, как у отца.
Однако из-за того, что моя мать имела известную репутацию, он не признавал
меня даже как своего внебрачного ребенка.
Все это я узнал позже, а когда был совсем маленьким, трех-четырех лет
от роду, я понимал лишь то, что смуглый человек в красивой одежде ненавидит
меня и что если я убегу, или спрячусь, или заплачу, то буду бит, но если я
заспорю или начну с ним драться, он только пару раз шлепнет меня и отпустит.
Я прослыл отчаянным мальчишкой, за что должен благодарить отцовское
обхождение - ведь это лучший способ учиться жить.
В те ранние годы, прежде чем понять, что такое сословная разница, я
часто просил мать оставить крепость или, если она не хочет, отдать меня в
какую-нибудь семью крепостных из внешнего двора замка. Я не был бы очень
огорчен разлукой с матерью. К тому времени, как я смог осознать, что
существуют другие места для проживания, многие ее надежды рухнули. Она снова
занялась своим ремеслом, а я ей явно мешал. Она мыла и кормила меня, но
несомненно предпочитала мое отсутствие. Однако ни в коем случае - хотя тогда
мне это было невдомек - она не могла избавиться от меня. Отец не признавал
меня за сына, но также и не позволил отправить меня. За эти три или четыре
года хозяйка замка потеряла еще двоих младенцев и, несмотря на то, что сэру
Вильяму Фермейну мало нравился сын путаны, я все же был его единственным
живым сыном.
К тому же, с течением времени, я стал все больше и больше походить на
сэра Фермейна. В те ранние годы я не мог продемонстрировать ни орлиного
носа, ни упрямого квадратного подбородка Фермейнов, но моя кожа была уже
темнее, чем у местных жителей, а волосы отличались таким густо-коричневым
цветом, что скорее следовало называть их черными, как и глаза. И еще: я
становился счастливее потому, что отец стал реже изводить меня. Не хочу
сказать, будто я когда-либо дорос до того, чтобы чувствовать по отношению к
нему что-нибудь другое, кроме страха и сердитой обиды. Мне была понятна
причина, по которой я перестал быть постоянной мишенью для его бессердечия.
С первого же раза как пожилой оруженосец вложил мне в руку тупой деревянный