"Джанни Родари. Профессор Грозали, или смерть Юлия Цезаря" - читать интересную книгу автора

Мои интегральные схемы уже подтвердили мне правоту его слов. Мозг и я -
одно и то же, только с разницей в тысячи лет. Если Мозг будет уничтожен в
двадцатом веке, я перестану существовать в тридцатом. Или не перестану?
У меня нет времени, которое понадобится компьютерам, чтобы ответить на
столь сложный вопрос. Одним синхронизированным движением я активизирую
предохранители на атомной боеголовке ракеты и посылаю ее на пустынные холмы
к северу от деревушки. Она зарывается в почву, не причинив никакого вреда.
- Ваше открытие, - говорю я, - просто означает, что теперь я буду
относиться к Мозгу как к союзнику и сделаю все возможное, чтобы спасти его
от вас.
Не переставая говорить, я как бы случайно подхожу к Анне Стюарт,
протягиваю руку, касаясь ее, и одновременно направляю поток электрической
энергии. Через мгновение от нее останется лишь кучка пепла.
Но ничего не происходит. Никакого энергетического потока нет. Я стою,
не веря в происходящее, и напряженно жду, когда компьютеры сообщат мне о
причине неудачи.
Но вычислительные центры безмолвствуют.
Я бросаю взгляд на Граннитта. Вернее, на то место, где он только что
находился. Его там нет.
Анна Стюарт, по-видимому, поняла, что со мной происходит.
- Это произошло благодаря способности Мозга перемещаться во времени, -
говорит она. - В сущности говоря, это единственное преимущество, которое у
него есть перед тобой. Мозг отправил Билла... мистера Граннитта в прошлое,
так что он не только проследил за твоим прибытием сюда, но и отправился на
машине в твой коттедж и, следуя указаниям Мозга, стал господином положения.
Сейчас он уже наверняка отдал команду, которая заблокировала тебя от
компьютеров.
- Он не знает, какая это команда, - говорю я.
- Знает, - уверенно заявляет Анна Стюарт. - Он почти всю ночь занимался
тем, что встраивал в Мозг схемы команд, и теперь они должны автоматически
управлять тобой.
- Только не мной, - говорю я.
Но, едва произнеся эту фразу, я устремляюсь вниз по каменным ступеням,
по дорожке, к проходной. Охранник что-то кричит мне вслед. Я бегу по шоссе,
не обращая внимания.
Я пробегаю примерно полмили, когда неожиданная мысль приходит, словно
озаряет меня: впервые за всю историю моего существования я отрезан от
информационных центров и компьютеров какой-то посторонней силой! В прошлом я
отсоединял себя только сам и отправлялся куда угодно, твердо зная, что
мгновенно могу восстановить необходимую связь.
Сейчас это невозможно.
Осталась только часть меня - та, что бежала сейчас по шоссе. Если и ее
уничтожат, мне конец.
"В такие минуты, - думаю я, - человек испытывает отчаяние, страх".
Я пытаюсь вообразить, какую форму должна принять такая реакция, и на
мгновение мне кажется, будто я чисто физически ощущаю какое-то подобие
волнения.
Такая реакция меня не устраивает, и я продолжаю бег.
Пожалуй, впервые я пытаюсь исследовать себя с точки зрения
человеческого существа, каким сейчас являюсь. Вне всякого сомнения - я очень