"Майя Родейл. Сладкое поражение " - читать интересную книгу автора

- Ты же знаешь, что не нам судить или наказывать других, все в руках
Божьих, - серьезно произнесла Пенелопа.

- Да, конечно, знаю, - с вздохом ответила Анджела.

- Послушай, ведь эта мазь чертовски жжет, особенно если намазать
погуще, - добавила Пенелопа.

Наверняка она была большой грешницей, думал Филипп. Может быть, он
сказал не те слова и задел ее чувства. Но он не так глуп или беспечен, каким
порой его считают, и понимает, что до настоящего момента он был не самым
тяжелым пациентом у своей сиделки. Значит, причина была в другом.

Филипп попытался вспомнить, не встречались ли они раньше, и не совершил
ли он опрометчивого поступка в отношении ее. Но Анджела относилась к тому
типу женщин, которых мужчины, как правило, не забывают. Значит, здесь что-то
другое. Черт его знает, может, все правы и он действительно глуп и беспечен.

Как только она вернется, стоит попросить прощения. А в том, что она
появится снова, он был абсолютно уверен.

Филипп знал, что его сиделка сейчас за дверью, причем не одна. Он
слышал голоса, но не мог разобрать, о чем говорят монахини, хотя точно знал,
что они говорят о нем. Только полный кретин мог подумать иначе. Конечно же,
они осуждают его, наверное, считают ужасным, безрассудным, а может, и того
хуже, и решают, что делать и как себя с ним вести.

Хорошо, что они монахини, а то вполне могли бы подсыпать ему яду. Или,
что еще пострашнее, оставить его в этой комнате одного на несколько дней,
недель или на сколько потребуется, чтобы он тихо отправился к праотцам.
Интересно, что погубит его раньше - голод, скука или одиночество? "Нет, это
уже полная ерунда", - сказал он себе. Но факт остается фактом: он
действительно полностью зависит от девушки, которую крепко обидел. А это
было чертовски глупо с его стороны.

Дверь отворилась.

- Я прошу прощения, - тотчас произнес он.

Девушка не ответила, и Филипп, озадаченный ее молчанием, был поражен
озарившими его тревожными мыслями.

Сначала мелькнула мысль о том, что она, простая послушница, уже дважды
заставила его, дворянина, попросить у нее прощения.

Второй мыслью было то, что она дважды заставила его произнести слово
"пожалуйста".

Третье тревожное озарение заключалось в том, что его слова довели
девушку до слез. Наверное, не в первый раз его слова стали причиной женских